Ход кротом

Нестор долго смотрел на красивые черепичные крыши, уже облитые по краям зеленой пеной свежей листвы, еще не набравшиеся пыли от множества здешних машин и заводских труб. Вот мы сделали революцию, вот мы построим свои города… Такие же дымные, тесные? А ведь без городских умников и селу не выжить. Землю надо удобрять суперфосфатом, а не молитвами и акафистами, да и пахать лучше все-таки трактором. Трактор не болеет ни сапом, ни костоедой, не ломает ноги, не помирает от бескормицы. Не говоря уже, что тянет за целый табун. Значит, и заводы, и города, и химические колонны…

Ему-то все это зачем?

И что, интересно, случилось на той линии, стрелку от которой так настойчиво переводил Корабельщик?

Вошел Сашко:

— Что, Батько, купить нас хотят?

— Верно.

— И мы купимся?

Махно кивнул на стаканы. Сашко без лишней скромности допил один, его начальник второй. Утерли губы рукавом. Нестор снова поглядел в окно.

— Мы Ленину не продались, а тут какой-то буржуй.

И еще прибавил Махно, как некогда в совершенно иной вселенной недоучившийся венский акварелист сказал о недоучившемся тифлисском семинаристе:

— Если Черчилль шакал, то Ленин тигр… Ну их всех к чертовой маме. Айда, Сашко, глянем, чего нашим женам купим-привезем из самого Парижу! Небось, не станет Настя ругаться за написанную в газетах ложь про королеву Румынии.

— Может, и станет. Красивая королева-то.

— Э, Сашко, я анархист-коммунист, или как? Мне с королевой рядом стоять невместно.

— А с Черчиллем же говорили сегодня. Он тоже, считай, король.

Махно замер на полушаге, пошевелил пальцами в воздухе (вот привязался жест!) подыскивая слово.

— Черчилль на троне работает. Видишь, к нам сюда приехал, не поленился. Мог же просто приглашение выслать. Нет, сам явился, чтобы я уж точно от его просьбы не отвертелся. А королева просто… Лицом торгует.

Сашко пожал плечами:

— Вам виднее. А все же я думаю, будет вам дома от Насти!

Сашко как в воду глядел: по возвращению из городу Парижу грозного командира повстанческого края встретила обычная такая полтавская жинка, уперевшая руки в бока.

И зазвенели окна, и засвистала по плечам скалка — да у хитрого Нестора во френч именно на такой случай оказались вшиты куски подошв. Этакие каучуковые погоны толщиной в палец. Увидела Настя, как ловко пристрочено — забыла, что и побить хотела. Ну, помирились: после смеха ругаться как-то уже и неохота.

Песня «Возвертался Батько из Парижу, и сказала ему жонка: я все вижу!» обошла Украину, а за ней и полмира, почти так же быстро, как легенда о покушении на Махно в сельской церкви. О том самом покушении, когда Нестор якобы заколдовал «казака Остапа» сотоварищи в здоровенных вороных жеребцов, и теперь на них ездил со всей охраной.

В той, другой Вселенной акварелиста и семинариста, слово «махновщина» обозначало дикий беспорядок. Здесь Махно воевал осмысленнее, меньше метался и реже промахивался, а уж дисциплину в войске, помня внушение Корабельщика, навел жесточайшую. История с поездкой в Париж — а, главное, с Настиной выволочкой по возвращении — сделала Батьку окончательно понятным, своим и близким. Поэтому приток селян, взыскующих в Приазовской Республике мужицкого рая, не прекращался.

* * *

— Товарищи, но так вся Советская Украина к Махно сбежит. Какие предложения?

— Установить границу или запретить отъезд означает новое крепостное право. Мы, левые эсеры, категорически против. Чистейшая контрреволюция! — Чернов, конечно же, упустить «крестьянский вопрос» не мог.

Наркомзем Александр Билимович проговорил медленно, не особо стремясь погружаться в спор:

— Первые колхозы показали вполне ожидаемые преимущества. Жаль, что автор методики, некий Худенко, погиб на Восточном Фронте. Крестьяне в тех уездах и селах, где появляется хоть один трактор, уже не помышляют о переезде, но мечтают об этом самом тракторе. Хотя бы вскладчину. К сожалению, только на Московскую губернию тракторов необходимо несколько тысяч, а наш выпуск составляет десять-пятнадцать единиц в неделю.

— Заводы разворачиваются, — прогудел Орджоникидзе. — Задержка с кадрами.

— Кадры учит Наркоминф, — Луначарский, нарком образования, благодарно кивнул Корабельщику. — Но процесс не мгновенный. Мы планируем обеспечить кадрами еще несколько мастерских по сборке и заодно ремонту техники в Калуге, Чернигове, Твери. Есть проекты большого завода в Саратове…

— Большого — это не в один контейнер, как обычно, а в два? Или в целых три? — усмехнулся нарком финансов Гуковский. — Между прочим, готовые мастерские- «ящики», как их называют, по линии Внешторга хотят купить венгры. Я вносил предложение на прошлой неделе.