Ход с дамы пик

— Ой! — Я вспомнила, что с места убийства Риты Антоничевой мы изъяли наркоманские шприцы. Правда, их я отдала в наше РУВД, в экспертно-криминалистический отдел, ни на что особенное не надеясь, но в свете того, что сообщил мне Виктор Евгеньевич, мы имеем шанс получить даже группу крови преступника — если шприцы с «контролем», то есть с кровью, которая попадает в полость шприца, когда наркоман, вколов дозу, проверяет, попал ли он в вену, слегка оттягивая назад поршень шприца.

Я договорилась с Виктором Евгеньевичем, что заберу у наших милицейских экспертов шприцы и привезу ему, чтобы он проверил соответствие наркотика в шприцах частицам наркотика, собранным с одежды потерпевших.

В разъездах по экспертизам прошел день, и мы дождались наконец, когда освободился Синцов, и встретились с ним у дверей прокуратуры. Меня, конечно, распирало, и я уже на ходу начала рассказывать ему о заказе со стороны Антоничева.

— Слушай, Андрюша, а он на похоронах был?

— Нет, на похоронах его не было. Вообще, были только Ритины одноклассники, причем, похоже, врагов она действительно не имела. Ну и родственники пришли, что характерно — по материнской линии. От папочки даже венка не было.

— А чего говорили на эту тему?

— А ничего. Про папу вообще не упоминали.

— Странно, что папа на похороны не пришел, — сказала я задумчиво, — хотя он на моих глазах скорбел неподдельно.

— Похоже, что он уже в Москву уехал.

— Хорошо бы это точно узнать.

— Да уж конечно, — вмешался Кораблев. — Давайте мне этот кусок, я буду Антоничева отрабатывать, а то на вас надежды мало.

Мы стерпели это от Кораблева. Они с Синцовым еще посекретничали, как именно следует отрабатывать Антоничева, чтобы не спугнуть, и Кораблев отбыл, ворча и покашливая.

— Мне не терпится маму Риты допросить, — : поделилась я с Синцовым. — Как ты думаешь, она завтра будет в состоянии со мной общаться?

— Могу тебя обрадовать, она и сейчас уже в состоянии. Вообще она неплохо держится и даже спрашивала меня, почему ее еще не вызывали. Так что, если хочешь, можно к ней подъехать. Там с поминок уже все разошлись, а ей надо немного отвлечься.

Андрей оказался прав. Ритиной маме явно лучше было сегодня находиться в обществе. Она не рыдала и не билась в истерике, но я по опыту знала — такое горе, затаившееся в остекленевшем взгляде, переносится куда труднее.

Следы поминок уже были убраны, соседи по коммунальной квартире помогли вымыть посуду и уже растащили по своим комнатам одолженные стулья.

Конечно, Ритина мама показала нам альбом с фотографиями Риты, начиная от младенческих, кончая минувшим летом; конечно, все Ритины мягкие игрушки еще сидели на своих местах на Ритиной тахте, и ее школьные учебники были сложены аккуратной стопочкой на секретере рядом с тахтой. В комнате было чисто и очень уютно, и было видно, что еще недавно здесь жили два любящих друг друга человека, несмотря на то, что им приходилось в одной комнате и есть, и спать, и вообще проводить все свое время, а это спокойно выдерживают не все даже очень интеллигентные люди. Матери и почти взрослоj дочери жить в одной комнате коммуналки — это будет покруче, чем летать в одном космическом корабле.

Мы с Андреем, конечно, выслушали почти спокойный рассказ Ритиной мамы о том, какой беспроблемной девочкой росла Рита: и в детстве особо не болела, и в школе училась очень хорошо, и помогала матери. Наталья Ивановна даже и тут не заплакала, хотя глаза ее заблестели еще более лихорадочным блеском.

— Наталья Ивановна, — мягко спросила я, — а кто был Ритин папа?

— Ритин папа? — переспросила она, в мыслях все еще обращенная к своей девочке. — Ах, Ритин папа… Мы же с ним развелись, когда Риточке было шесть. Как раз перед ее школой.

— И вы с тех пор с ним не виделись? — вступил Синцов.

— Нет, почему же… Несколько раз виделись, но он большим человеком стал, я и не навязывалась…

— А как он попал в администрацию президента? — как бы невзначай поинтересовалась я. — Вы же вместе учились?

— Да, в Техноложке. Мы и в школе с ним вместе учились, в базовой школе Технологического института. Я-то в этой школе училась с первого класса, по месту жительства, а он в девятом классе к нам перевелся, с Петроградки ездил. У нас все в Техноложку поступали, кто нашу школу кончал. А тогда, сами знаете, высшее образование было не так доступно, поэтому к нам в старшие классы стекались со всего города.

Мы с Андреем покивали головами.

— Вот мы вместе в Техноложку и поступили, на втором курсе поженились, закончили вуз. Сергей Иваныч всегда тяготел к общественной работе, был секретарем комсомольской организации, потом стал внештатным инструктором обкома, а там и вообще в гору пошел.

— А что он за человек вообще, Наталья Ивановна? — тихо спросила я.

— Человек? — Она задумалась. — Вообще-то он человек хороший. Рита в него пошла характером. Я немножко взрывная, а она, как отец. Ровная, рассудительная.

— А чего ж развелись? — будто бы невзначай включился Синцов.