Ходатаи пред Богом за Россию

Преподобный отче Сергие, моли Бога о нас!.. Вот и тихие улочки Посада, и колокольня смотрит из-за садов. Вот и ее не видно. Выезжаем на белую дорогу. Навстречу – богомольцы, идут на радость. А мы отрадовались – и скучно нам. Оглядываемся, не видно ли. Нет, не видно. А вот и перелески с лужайками, и тропки. Мягко потукивает тележка, попыливает за ней. А вот и место, откуда видно – между лесочками. Видно между лесочками, позади, в самом конце дороги: стоит колокольня-Троица, золотая верхушка только, будто в лесу игрушка. Прощай!..

– Вот мы и помолились, привел Господь… благодати сподобились…говорит Горкин молитвенно. – Будто теперь и скушно, без Преподобного… а он, батюшка, незримый с нами.

Скушно и тебе, милый, а? Ну, ничего, косатик, обойдется… А мы молитовкой подгоняться станем, батюшка-то сказал, Варнава… нам и не будет скушно. Зачни-ка тропарек, Федя, – «Стопы моя направи», душе помягче.

Федя нетвердо зачинает, и все поем:

Стопы моя направи по словеси Твоему,

И да не обладает мно-о-ю-у…

Вся-ко-е… безза-ко-ни-и-е-э!..

Потукивает тележка.

Мы тихо идем за ней».

Это – финал повести «Богомолье» известного ныне писателя-эмигранта И.С.Шмелёва, главная тема творчества которого – Святая Русь.

Повесть эта, можно сказать, «кровеносными сосудами» связана с его великим и знаменитым «Летом Господним». Она также создавалась в течение многих лет вдали от любимой России и закончена незадолго до того, как писатель оставил мир. Произведение тоже во многом автобиографично. Итак, хорошо известные читавшим «Лето Господне» персонажи – реальные люди, имеющие непосредственное отношение к семье Шмелёвых, идут на богомолье в Троице Сергиеву Лавру – к Преподобному, как говорят они сами. И, конечно к Пресвятой Троице! Идут пешком – и маленький Ваня, и старичок Горкин – а телега только так, на всякий случай. Тогда – в далёком 14-ом веке сам Преподобный, будучи уже немолодым, ходил пешком из Лавры в Москву и обратно. Даже этот небольшой отрывок даёт проникнуться тем глубоким неподдельным чувством благоговения, которое испытывало русское верующее сердце к Святому Сергию – Заступнику Земли Русской! И небо над Лаврой «святое» – потому что смотрит на нас с любовью Сам Господь во Святой Троице и святой угодник Его – Преподобный Сергий! («Звёзды смотрят, словно Божьи очи», – написал в стихотворении «Ночь» известный православный философ и поэт А.С.Хомяков – а в повести И.С.Шмелёва также «смотрит» небо над Троице – Сергиевой Лаврой). И, конечно, одна из ключевых мыслей, вложенная в уста благочестивого Горкина: «Вот мы и помолились, привел Господь… благодати сподобились…говорит Горкин молитвенно. – Будто теперь и скушно, без Преподобного… а он, батюшка, незримый с нами». И объяснений никаких не нужно! Ведь это «говорит» душа самого русского православного народа!

«Навстречу – богомольцы, идут на радость. А мы отрадовались – и скучно нам», – даже не говорит, а думает маленький Ваня – и слова: «скучно», «грустно» – звучат неоднократно при прощании с почитаемой всем народом святыней – Троице-Сергиевой Лаврой. Всё проникнуто светлой грустью и умиротворением. Все преисполнены благодатью, но грустно расставаться с Обителью Преподобного – «видением Града Божьего», как говорил о русских монастырях известный философ – князь Е.Н.Трубецкой. Давайте вдумаемся: чистому сердцем ребёнку (Будущему писателю тогда ему было не более 10 лет) скучно не без детских игр и развлечений, даже не без отца, которого он очень любил, а без Преподобного Сергия! Объяснять, наверное, нечего – и незачем!

«Утро было свежее, прозрачное, чистое, умытое. На траве роса. Вокруг все сияло, все дышало необыкновенным единством. У Лермонтова есть прекрасные слова: «пустыня внемлет Богу», а тут было другое – природа молилась Богу: вторят росы, вздыхают травы: – Свете тихий святыя славы. И эта молитва наполняла радостью и восторгом душу…Солнце совсем уже было близко к горизонту, когда мы пришли в Городок – так назывался в то время Радонеж. Перед нами раскинулись обширные долины, окруженные лесами. Воздух был напоен смолистым запахом леса и росным запахом свежих трав…

Деревянный сельский храм был еще открыт, но служба в нем уже закончилась. Мы зашли в храм перекреститься и посмотреть его внутри. Меня поразил и навсегда запечатлелся в памяти лик Ангела в верхнем ряду иконостаса, освещенный лучом заходящего солнца. Казалось, что это не изображение, а видение Ангела, сходящего в вечернем свете на землю. Много лет спустя я как-то раз услышал стихотворение, взволновавшее удивительным совпадением с неизгладимым воспоминанием:

В сельском храме простом, убогом

Свет вечерний на лике строгом —

Ангел сходит к земле с приветом,

весь одетый вечерним светом…

Тихо молвят леса, долины:

«Небо гаснет, но свет единый

Ждите завтра, молясь с утра вы,

Свете тихий святыя славы.

Свете тихий святыя славы.

Все сразу ярко встало в памяти: и сияющий в вечернем свете Ангел; и гаснущее небо; и тихие сумеречные долины, благоухающие росным запахом трав; и Свете тихий святыя славы, освещавший тогда наши детские души».