Ходячие библиотеки

– Красный Тай? – как-то недоброжелательно бодро переспросил мой клиент, и я недобро прищурилась. – Тот самый, кому писало злокозненное завещание? Ну что же, раз так, то я вас нанимаю для того, чтобы спасти непонятно от чего как-то детей, и хочу лично следить за выполнением задания. То есть – это за деньги.

Я почесала ухо, набрала в легкие воздух, чтобы высказаться исчерпывающе и по существу, но спустилась Дайри и посмотрела на меня до такой степени укоризненно, что я только сплюнула и отдала знак следования. Убьют его так убьют. У меня наберется довольно свидетельств того, что в конце жизни он не дружил с мозгами. И если его украдет странствующий цирк, то тоже так ему и надо.

Мы принялись подниматься на низкий каменистый холм, имевший достаточно хорошее расположение для наблюдательного пункта. На самом деле, если кто-то придумал кого-то воровать, то красный ручей – очень странно выбранное для этого действа место. Этот самый красный ручей на самом деле являлся железистой, узкой, но бурной и холодной речкой, чьи высокие каменистые берега имели слишком много удобных мест для стрелков и очень мало бродов, чтобы кто-то набрался смелости уходить этим путем с добычей.

Осторожно поднявшись, мы, все трое, опустились на животы в ближайшем удобном для этого месте с хорошим видом на брод и увидели, что да, там действительно дети. И да, на выездную экскурсию происходящее совсем не походит.

– Я должен перед вами искренне извиниться, – тихо сказал мне не-мастер Майрот, – очевидно, что детям угрожает смертельная опасность в этом бурном потоке и рядом с таким чудовищем.

Я отняла у него переданную Дайри складную подзорную трубу и вгляделась в лицо единственного взрослого, переносившего грязных и истощенных на вид детей с одного берега реки на другой по пояс в ледяной бурой воде. Его лицо… у него почти не осталось лица. На месте одного глаза зиял провал, другую скулу съела кирика – болезнь грязной ликры, нередкая в наших краях. Зараза оставила его и без носа, а тонкое запястье белокурой, почти снеговласой девочки, сидящей у него на закорках, он стискивал рукой всего с парой пальцев.

– Проклятье, – выругалась я, почувствовав, как по позвоночнику бежит ледяной холодок, – он же обещал мне. Он же клялся мне оставаться в милосердном доме!

Поднявшись, я прыгнула на крупный камень вниз. Дайри посмотрела на меня с крайней степенью неодобрения и приникла к винтовке. Да, нам придется стрелять, Дай. Сегодня мы будем стрелять, и не промахнись, милая. Ради всего, что тебе дорого, – не промахнись!

– Мастер Сдойре! – позвала я.

Вздрогнув, мужчина остановился и посмотрел в мою сторону единственным спасенным врачами глазом. Я отдала ему знак безопасности, продолжая спешно спускаться к воде.

– Мастер Сдойре, вы опять за свое? Вы понимаете, чем это для вас закончится?

– Люра, – хрипло выдохнул он, – Толстая Дрю с тобой?

Я выругалась. Я все, все понимала. Я ненавидела такие ситуации, и больше них я ненавидела только страсть мастера Сдойре в них вляпываться. Но… время сейчас такое. Сейчас такой мир.

– Попытка хорошая, но чернильная госпожа Люра не успеет никого доставить в свой ходячий дом. И ты, – произнес очень, очень спокойный голос с другой стороны переправы, – никого от меня не успеешь спасти. Говорят, – продолжил повествовать голос, и я разглядела его спускающегося к реке обладателя, – выловить из красного ручья мертвеца – к удаче. – Действуя словно с ленцой, этот самый обладатель вынул прекрасный начищенный скорострел. – Вот ведь кому-то скоро повезет, да?

– Привет, Красный Тай! – отдала я знак принятия. – Как дела бегунские? Как караваны грабятся, как поезда? Удачно ли продается ворованная выпивка населению? Все хорошо? А как там наш гид по вышиванию для слепых? Ты уже на два года просрочил его возвращение. Я тут зашла как раз уточнить – вы для слепых взяли потому, что стрелять не умеете или как?

Он выстрелил мне под ноги. Я не шелохнулась, потому что видела, куда он целится, но девочка на спине мастера Сдойре беззвучно заплакала. Я бросила взгляд на нее, бросила взгляд на сидящих у брода ребят на нашей стороне ручья, и у меня в голове все сошлось. Малышка посередине реки была единственной хорошо одетой и чисто вымытой здесь. Ее забрали недавно. Бросивший в меня камень мальчик пытался спасти именно ее.

Остальных детей выкрали из работных домов в разное время и держали в банде бегунов на черной работе, но эта девочка рассталась со своими воспитателями только что, и с ней иначе обращались. Ее собирались вырастить для себя.

– Боюсь, я не смогу вернуть тебе книгу, Люра. Она оказалась слишком удобной для некоторых дел и теперь безнадежна испачкана ликрой и кровью, но ей наше сотрудничество по душе. А вот своих детей, – бандит указал дулом пистолета себе под ноги, – я хотел бы вернуть назад.