Ходячие Мертвецы

– Ты прав. Я воображаю глупости. – Арикс осмелилась оглянуться через плечо, и на ее круглом лице появилось облегчение. – Конечно, это не он. Что человек вроде него мог делать в таком месте?

Что-то в тоне Арикс, насмешка, которую она вложила в свои слова, больно ужалила Гюнтера.

– Ты же здесь, – заметил он.

– Я здесь инкогнито, помнишь? – сказала она, снова поднимая вилку и наматывая на нее длинный корень борана. – Я не хочу, чтобы меня узнали – и это последнее место в Иеронимус Тета, где вздумают искать племянницу губернатора.

– Да, – сказал Гюнтер безжизненным голосом, – думаю, ты права.

Они находились в верхней части одного из нижних шпилей Иеронимус-сити, так высоко Гюнтер еще не поднимался. Скайвэи были почти пусты, хотя сейчас был уже ранний вечер. Гюнтер несколько недель экономил, собирая деньги на взятку привратнику, чтобы его пропустили в эту закусочную. Здесь в первый раз ему подали настоящее мясо, а не синтетическую дрянь. Между столиками было много свободного пространства и множество сервиторов, внимательных ко всем нуждам клиентов.

И все же этого было недостаточно. Арикс привыкла к лучшему, чем мог предложить ей Гюнтер, даже после того, как получил повышение.

– Прости, что я так нервничаю, – сказала она. – Это из-за дяди Хенрика. Могу только представить, что он сделает, если узнает, что я была здесь, так далеко от дома.

– Я знаю, – вздохнул Гюнтер. – Я знаю.

О чем он думал, строя свои планы, мечтая о жизни с ней? Как это могло осуществиться? Они жили в разных мирах – и Гюнтер никогда не будет принят в мире Арикс, так же, как и она никогда не будет счастлива в его мире.

Он оставил кольцо в кармане.

ОН настоял на том, чтобы проводить ее – по крайней мере, насколько высоко ему будет позволено подняться.

Он еще хотел так много сказать, о столь многом спросить ее. Почему она была здесь? Эти их свидания были для нее только игрой? Волнующее приключение на нижних уровнях? Она не думала о том, к чему это может привести? Но Гюнтер чувствовал тяжесть кольца в кармане, и все еще боялся, боялся ответов, которые она могла дать.

Они взяли автотакси к губернаторскому сектору, но вышли в нескольких кварталах от него, пока полицейские не проявили к ним излишнего интереса.

Они говорили о работе Гюнтера, и он обнаружил, что может говорить о цифрах бесконечно, рассказывая Арикс о годовой выработке каждого из рудников, пока не заметил, что это ей скучно. Но она не проявила этого. Арикс мастерски умела изображать интерес. В ее положении это было необходимо, на всех этих скучных официальных приемах, которые она должна была посещать.

Он вспомнил прием, на котором они встретились – открытие очистительного завода. Арикс, в ореоле красного сияния от расплавленного металла, вежливо смеялась чему-то, что говорил ей управляющий. Огоньки в ее зеленых глазах. Ее каштановые волосы, подстриженные до плеч. Он вспомнил свои первые неуклюжие слова, обращенные к ней, а она просто улыбнулась, притворившись, что услышала нечто умное.

Он вспомнил, как столкнулся с ней на качающемся металлическом мостике, неловкий момент, сглаженный чувством юмора Арикс, и снова эта улыбка…

Она только изображает интерес к нему?

ОНИ гуляли между пластальными и хрустальными башнями по широкому скайвэю, шагая по белым разметкам, обозначающим пешеходную зону, а по обеим сторонам от нее ехали грязные машины с корпусами округлой формы. Здесь наверху было меньше скайвэев, но и людей, ходивших по ним, здесь было меньше.

– Так, – сказала Арикс внезапно, – вы не сталкивались с… проблемами? В рудниках, я имею в виду.

– С проблемами? – повторил Гюнтер, инстинктивно насторожившись. – Нет, не сталкивались. Ничего такого. Мои люди работают хорошо, и выработка всегда на уровне. А ты что-то слышала?

– Ничего, – сказала Арикс быстро. – Я просто… Мой дядя что-то говорил. Он сказал, что… впрочем, я уверена, ничего особенного, как ты и сказал. Неважно.

Они оказались на перекрестке, и Арикс потянула Гюнтера к ряду лифтов. Они нашли один пустой и вошли в него. Даже здесь, наверху, в лифте все еще воняло человеческим потом и экскрементами – следами рейсов вниз.

– Я не могу… – замялся Гюнтер. – Если ты возвращаешься обратно, в Верхний Шпиль, я должен… мне на самом деле нельзя подниматься выше…

– Кто сказал, что я собираюсь наверх? – улыбнулась Арикс. Она нажала несколько рун на панели в стене, и дверь лифта с лязгом и стоном закрылась. Через секунду они уже быстро спускались вниз, и Гюнтер подумал, что Арикс, наверное, ввела какой-то секретный код, чтобы лифт не останавливался на пути, и в него не заходили другие пассажиры.

– Я всегда спускаюсь на несколько уровней, так ближе к дому, – сказала она. – Недалеко от Верхнего Шпиля есть место, где я могу подняться, там никто меня не увидит. Это легче, чем пытаться проскочить мимо полицейских и пикт-камер наверху.

– Мы спустились глубже, чем на несколько уровней, – нервно сказал Гюнтер.

– Не волнуйся так, – сказала Арикс. – Я думала, здесь, внизу ты в своей стихии.