Ходячие Мертвецы: Восхождение Губернатора

Гэвин открывает кобуру на бедре, демонстрируя рукоятку пистолета. Он угрожающе шагает в сторону старика.

— Простите, но я не припомню, чтобы давал слово дому престарелых. — Гэвин тычет пальцем в старика. — Советую тебе заткнуться, пока не накликал на себя беду.

За два стула от старика поднимается молодой человек.

— Полегче, Гэвин, — говорит он. Высокий, смуглый, волосы спрятаны под бандану, в рубашке без рукавов, демонстрирующей мускулистые руки. В его тёмных глазах видна дворовая хватка. — Это не кино с Джоном Уэйном. Попридержи лошадей.

Гэвин поворачивается к человеку в бандане, угрожающе размахивая пистолетом.

— Закрой рот, Мартинез, и опусти свою латиноамериканскую задницу в кресло.

Двое солдат позади Гэвина настороженно взводят стволы своих М4 в боевую позицию, сканируя глазами помещение.

Человек по имени Мартинез просто качает головой и садится обратно.

Гэвин испускает разочарованный вздох.

— Вы, люди, кажется, не понимаете всю серьёзность ситуации, — говорит он тоном инструктора строевой подготовки, убирая пистолет и направляясь обратно к передней части комнаты. — Мы просто сидим здесь и не занимаемся баррикадами. Просто кучка нахлебников, занимающих место. Перекладывающих всю ответственность на кого-то другого. Никакой дисциплины! Так вот вам новости: ваши каникулы закончились. Появляются новые правила, и вы все будете им следовать, и делать то, что вам сказано, и держать ваши вонючие рты на замке! Я всё ясно говорит?

Гэвин замолкает, ожидая возражений.

Горожане сидят тихо, как дети, которых отправили в кабинет директора. В одном углу сидит врач по имени Стивенс, рядом с молодой женщиной двадцати лет. Девушка одета в халат, на её шее висит стетоскоп. Стивенс как будто почуял нечто, что гнило в течение длительного времени. Он поднимает руку.

Майор закатывает глаза и издает раздраженный вздох.

— Что на этот раз, Стивенс?

— Поправьте меня, если я ошибаюсь, — говорит доктор, — но мы уже на пределе. Мы делаем всё возможное.

— В чём твоя проблема?

Врач пожимает плечами.

— Чего вы от нас хотите?

— Я хочу вашего проклятого послушания!

Громоподобный ответ едва ли отражается на тонких, лукавых чертах лица Стивенса. Гэвин делает паузу, глубоко вдыхает, возвращая себе контроль над собой. Стивенс сдвигает очки на переносице и смотрит в сторону, качая головой.

Гэвин глядит на своих солдат. Те кивают Майору в унисон, ставя пальцы на курки.

Всё не так легко, как казалось Гэвину.

* * *

Брайан Блейк стоит в дальней части комнаты, в тени пыльного разломанного торгового автомата, засунув руки в карманы, слушая и принимая к сведению. Его сердце колотится. И он ненавидит себя за это. Он чувствует себя лабораторной крысой в лабиринте. Калечащий страх, его старое проклятие, вернулся с удвоенной силой. Холодящий его бедро пистолет, словно болезненная опухоль, отягощает его карман. Его горло пересохло, его язык распух и вываливается изо рта. Ну что с ним не так?

В передней части комнаты, Гэвин продолжает расхаживать перед фотографиями учредителей города, вывешенных вдоль стены.

— Меня не волнует, как вы там называете эту грызучую херню в которую мы все вляпались, я называю это войной… и с этого момента ваш ничтожный тошнотный городишка официально живёт по законам военного времени.

Напряженный ропот проносится по толпе. Только у старика достаёт храбрости, чтобы говорить.

— И что же именно это означает?

Гэвин подходит к старику.

— Это означает, что вы все собираетесь выполнять приказы и быть хорошими мальчиками и девочками. — Он похлопывает старика по лысине, будто гладит кролика. — Если вы все будете вести себя хорошо, делать то, что вам сказано, только тогда мы сможем выжить в этой буре дерьма.

Старик тяжело глотает. Большинство его сограждан смотрят в пол. Брайану, наблюдающему из дальней части комнаты, становится ясно, что жители Вудбери совершенно запутаны. Концентрация ненависти в комнате такова, что ей можно красить стены. Но страх ещё сильнее. Он источается порами всех присутствующих, в том числе и Брайана, который усердно пытается побороть его. Он проглатывает свой страх.

Недалеко от центральной части комнаты, у окна раздаётся бормотание. Брайан слишком далеко, чтобы разобрать слова, он выглядывает из-за голов, чтобы узнать, кто это.

— Тебе есть, что сказать, Детроит?

Рядом с окном — чернокожий человек средних лет, с седой бородой, в грязном комбинезоне. Он насупился в своём кресле, угрюмо выглядывая из окна. Его длинные тёмные пальцы измазаны машинным маслом. Городской механик, беженец с Севера, он бормочет что-то себе под нос, не глядя на Майора.

— Говори, братан. — Майор подходит к чернокожему человеку. Возвышаясь над ним, Гэвин спрашивает: — Что тебя не устраивает? Тебе не нравится план?

Почти неслышно, чернокожий говорит:

— Я сваливаю отсюда.

Он встает и направляется к выходу, как вдруг Майор тянется за пистолетом.

С почти подсознательным инстинктом, чернокожий дотягивается своей большой, мозолистой рукой до револьвера за поясом. Но прежде, чем он достаёт оружие или даже успевает подумать над этим, Гэвин начинает ему угрожать.