Ходячие мертвецы. Зомби-нашествие на кинематограф

Сет Грэм-Смит – американский писатель, сценарист, кино– и телепродюсер. Он известен прежде всего как автор пользующихся спросом мэшап-романов «Гордость и предубеждение и зомби», «Авраам Линкольн: Охотник на вампиров»

Как видите, пик популярности литературы о зомби пришелся как раз на 2010 год, то есть на год старта телесериала «Ходячие мертвецы». Особого интереса заслуживает двойная антология Джона Адамса «The Living Dead» – она была издана на русском языке под названиями «Нежить» (2009) и «Когда мертвые оживут» (2010). Первый сборник, состоящий из тридцати рассказов, был признан одной из лучших книг года и лучшим в жанровом направлении за всю историю. Второй сборник, составленный из сорока четырех рассказов, не уступает ему по качеству и, больше того, дает полный срез темы зомби-апокалипсиса: от традиционных форм до самых экзотических. Интересно, что в этом втором сборнике Роберт Киркман дебютировал как прозаик, предложив к публикации проникновенный рассказ «Порознь и вместе» («Alone, Together») о любви на фоне глобальной катастрофы.

Вообще же Киркман не терял времени зря. Он еще больше закрепил свою репутацию специалиста по нежити, приняв участие в трэшевом проекте «Марвел Зомби» («Marvel Zombies», 2005–2006), в котором популярные супергерои под воздействием генетически модифицированного вируса превращаются в зловещих каннибалов, терроризирующих человечество.

Интересно, что к премьере первого сезона телесериала «Ходячие мертвецы» Киркман подготовил расширенный выпуск комикса (вып. 75, 13-й том, «Зашли дальше некуда»), дополнив его полноцветным бонусным приложением, в котором Рик Граймс превращается в супергероя, чтобы остановить инопланетян, наславших на Землю зомби-вирус.

Таким образом, в период трансляции первого и второго сезонов тема зомби-апокалипсиса оказалась перегрета. Потребитель успел накушаться трэшевых и пародийных поделок – он хотел увидеть нечто более солидное и психологически достоверное, сродни высокой литературе. Он хотел получить историю, в которой мог бы найти самого себя. Роберт Киркман и Фрэнк Дарабонт взялись рассказать такую историю.

На съемочной площадке телесериала

Быстрые и медленные

Все, кто более или менее разбирается в жанре хоррор, отмечают, что одно из самых сильных неявных воздействий образа зомби на человеческое восприятие заключается в том, что монстром-каннибалом, согласно принятому фантастическому допущению, может стать любой из окружающих людей, в том числе и очень близкий человек: отец или мать, муж или жена, брат или сестра, собственные дети. И это, конечно, пугает. Какими бы ни были отношения в семьях, они очень редко доходят до убийств и каннибализма. Что делать, если такое произошло? Через что придется переступить, чтобы остаться в живых? И нужно ли переступать? Вот, например, потомственный фермер Хершел Грин из «Ходячих мертвецов» не смог заставить себя убить жену, сына и соседей, превратившихся в зомби. Сможет ли кто-нибудь из нас в один момент разорвать общие связи, стереть общую память и прибегнуть к насилию применительно к дорогому человеку? Вопрос неоднозначный.

Зомби-апокалипсис сегодня

Авторы произведений о зомби-апокалипсисе прекрасно чувствуют драматичность этой обязательной сюжетной коллизии и понимают, что она определяет композиционные решения. К примеру, всех зомби можно условно разделить на две большие категории: быстрые и медленные. Быстрые – это очень сильные и неудержимые существа, которых почти невозможно остановить и от которых нельзя убежать: персонажам приходится драться, даже если они не готовы к этому. Медленные – это «ходячие» Джорджа Ромеро и Роберта Киркмана: от них можно оторваться и спрятаться, но их опасность в том, что они не устают и могут собираться в большие группы, тесня, окружая и поглощая любого, кто теряет силы и не может больше сопротивляться. От того, какой тип зомби выбран, зависит то, как будет построен сюжет, и насколько велика будет детализация при описании прямых столкновений. Быстрые зомби – это стихия, волна, буря. Отдельный монстр в нем не виден, становясь частью внезапного природного катаклизма. И если персонаж успевает его разглядеть, то, скорее всего, персонаж и сам вскоре будет мертв. Другое дело – медленные зомби. Пока они приближаются, их вполне можно успеть разглядеть и даже увидеть в них остатки человечности, индивидуальность, персональную историю. И убить такого зомби неизмеримо сложнее в силу именно психологических причин: рефлекс подавляется рефлексией.

Роберт Киркман выбрал медленных мертвецов не случайно. Они понадобились ему для увеличения драматизма – персонажи, борющиеся за выживание, должны измениться на самом первом этапе. Им необходимо отказаться от прежних представлений о неприкосновенности человека, от привязанностей и типичных реакций общественных отношений. Вместе с ними то же самое должен сделать и зритель, ведь теперь всё всерьез, без пародийных кривляний и трэша.