Ходящий по улицам

Пётр убрал лезвие с шеи парня и поднял руку вверх, демонстрируя всем кусок металла. В ладони он сжимал обломок какой-то детали, визуально похожей на нож. Рукоятка была обмотана тонкой кожей, скрывающей под собой два поплавка по одному на каждой стороне. Сквозь отверстия, проходящие по всей длине лезвия, можно было разглядеть слёзы, прокатившиеся по щекам паренька.

— Не заберут! Это ложка. Ладно, мне надо делом заняться, а ты, — он тяжело заглянул парню в глаза и приблизился губами к его уху так близко, что можно было почувствовать горячее дыхание, — иди, прижмись к сиське и больше не спорь со старшими дяденьками, иначе ножом не по горлу проведут, а между ног чикнут.

Отпустив куртку мальца, Пётр ладонью схватился за его затылок и толкнул, придав достаточного ускорения, чтобы тот скрылся в углу. Красавица успокоилась и вернулась на место, изредка поглядывая то на парня, то на старика. Униженный и оскорблённый, пацан сел в углу, достал ножницы и, зарыдав, начал состригать свои волосы на голове.

Всё это время бедная рыба, весом в семь килограмм, бултыхалась на полу, рискуя быть раздавленной. Пётр ловко схватил сома за жабры и положил на стол возле камина. Накинул на него сухой платок, прижал рукой, и быстрым ударом ножа голова рыбины отделилась. Перевернув её набок, сделал еще один горизонтальный взмах, аккуратно вспоровший брюхо. Хвост рыбы продолжал дёргаться, выталкивая содержимое желудка. Наружу вытекла вонючая жидкость и обрывки бумажек, показалась ладонь человека. Пётр удивлённо посмотрел, но не испугался, в отличие от Ольги. Она стояла позади и, увидев человеческие пальцы, торчащие из брюха сома, громко ахнула.

— Я это есть не буду! — еле слышно прошептала она, — Я так и знала, что они жрут всё подряд.

— Успокойся! Ничего страшного в этом нет. Запах жареной рыбы быстро разбудит в тебе аппетит.

— Я уже ничего не хочу…

— Слышала поговорку: аппетит приходит во время еды. Иди картошку свари, а я пока уберу лишнее со стола.

Кисть руки хлюпнула и мягко покинула брюхо сома. Пётр уже собирался швырнуть её в пакет, как вдруг что-то блеснуло на безымянном пальце. Улыбка на лице Петра растянулась до ушей. Сегодня удача шла с ним рука об руку и с каждой минутой приближала к «романтической ночи». Он быстро попытался снять золотое кольцо, но замер. Всё это время молоденькая девушка стояла в стороне, внимательно за ним наблюдая.

— Это не твоё! — сказала красавица.

— Почему же? Рыба моя? Моя! Значит, и всё, что у неё внутри, моё! — и резко сдёрнул кольцо, а кисть кинул в пакет.

Прищурившись, он посмотрел на красавицу сквозь украшение и сказал:

— Смотри, какое красивое. Хочешь, подарю?

В этот момент Ольга, стоявшая у электроплитки, резко повернулась и ревниво посмотрела на девку, позарившуюся на её мужика.

Молоденькая девушка продолжала смотреть на Петра, желая только об одном, чтобы он замолчал, лёг спать и никого не беспокоил.

— Ух ты, — воскликнул старик, — тут внутри колечка есть надпись: «Любимому Сашке от любящей Светки».

Лежавшая у стены на матрасе девушка лет тридцати застонала. Она с трудом приподняла спину и спросила:

— Ты уверен? Прочти еще раз, пожалуйста.

Пётр повторил надпись слово в слово.

— Подойди ко мне, пожалуйста, — послышался слабый женский голос с матраса, — мне нужно взглянуть на кольцо.

— Тебе нужно, ты и иди, — с усмешкой сказал старик.

Никто не пошевелился.

Кряхтя, женщина из последних сил встала с матраса и, придерживая руками свой живот, двинулась в сторону Петра. У неё был потрёпанный вид: лицо бледное, волосы покрывали только часть головы, под глазами синяки, а губы разбиты в кровь. Еще не родившийся ребёнок забрал все витамины из организма, оставив её телу жалкие крошки сил для финального аккорда. Но женщина решила распорядиться силой иначе. Встав возле Петра, она протянула дрожащую руку.

— Что? Так смотри, — возле глаз беременной женщины блеснуло кольцо, зажатое между пальцев Петра.

— Это оно… — её глаза покраснели, слезы потекли по щекам, а губы сильно задрожали. — Он сожрал их…

Она пошатнулась и упала на колени. Молоденькая девушка быстро подбежала и подхватила её под руку.

— Кто сожрал их? Что случилось?

— Саша хотел помочь мужчине… — начала женщина, прерываясь на всхлипы, — он протянул руку… и они оба ушли под воду… Я надеялась и верила, что с ним всё в порядке…

- «Рыбаки»…

— Нет! На том мужчине была простая одежда… и никаких приспособлений для погружения…

— Где это случилось? — спросила красавица.

— Я… — она зарыдала, скривила лицо и, что есть силы, начала орать во всю глотку.

— Что с тобой?

— Ты что, слепая? — грубо влезла Ольга в разговор. — Она рожает! Глянь на её матрас, весь мокрый — воды отошли. Тянула до последнего. Видать, хотела нас ночью обрадовать.

Молчаливая толпа оживилась, и волна недовольного тона пробежала по стенам. Никто не хотел присутствовать при рождении новой жизни, а тем более, провести ближайшие пару дней среди этой «новой жизни». Все хотели спокойно переждать, выспаться и снова отправиться на поиски пропитания.

Пётр закрыл глаза и начал напевать песню: