Ходит черная королева

– Больше ничего интересного не припоминаю, – пожала Наталья плечами. – Она приходила трижды. На консультацию, на процедуру и на обследование через неделю. Все было в норме.

– Значит, у нее была беременность сроком шесть недель? А причин прерывания она не называла?

– Нет. Мы этим не интересуемся, хотя по закону, конечно, должны. То есть обычно процедуры проводятся из-за медицинских показаний, понимаете? И если таковых нет… – Она замялась, я кивнула, быстро продолжив:

– Вы придумываете их сами.

– Вроде того. Это не совсем законно, поэтому я надеюсь…

– Я никому не буду сообщать. А Ольга была расстроена, не помните?

– Да, – Наталья закивала. – Это точно да. Я сказала, что для ее возраста у нее очень хорошие показатели, и она вполне может забеременеть еще.

На ресепшен Ольгу не вспомнили, что неудивительно, и я отправилась в сторону дома. Ситуация складывалась очень странная. В первую очередь потому, что та женщина, что приходила вместо Ольги, никак не могла знать, что Кате и Миле придет в голову звонить кому-то и обвинять в убийстве. Выходит, что она пряталась сама по себе, и потому использовала паспорт Ольги. И к слову, тут Ветер был не прав, чтобы его добыть, не обязательно находиться рядом, учитывая век интернета, некто мог тупо отыскать данные в сети.

Вадим позвонил, когда я, припарковав скутер, шла к подъезду. Странно, но сердце подозрительно екнуло, а я подумала: дура ты, Ира, как есть дура.

– Узнал что-нибудь? – сняла трубку, заходя в подъезд.

– Что смог. Вообще, он личность известная…

– Про благотворительность в курсе, – перебила я, – давай что-нибудь не из гугла.

– Что ж… Хорошо. Родом из нашего города, из неблагополучной семьи. В пять лет они с сестрой оказались в детском доме, мать много пила и имела привычку бить детей. Его усыновили, как раз Вострицкие. В целом, это самое примечательное событие в его жизни, потому что дальше много лет он не был замечен. Окончил институт, долго работал инженером на госпредприятии, пока то не закрылось. Потом то тут, то там, в основном менеджмент, ничего интересного. Фонд открыл года полтора назад, после смерти родителей, продал их дом. По идее фонд не должен был долго существовать, но где-то на небесах перемкнуло, потому что Вострицкому повезло. Задружился с нужными людьми, и деньги потекли рекой.

– И что это за люди? – нахмурилась я.

– Моисеев Петр… Если тебе это имя о чем-то говорит. Сам он не крупный бизнесмен, – пояснил Вадим, пока я сидела, осмысливая услышанное. – Но его свекр действительно ворочает бабками. Ну и в друзьях у этого Моисеева был владелец крупного банка… Черт, Ирина, твой интерес никак не связан с убийством Хмелева, в которое ты вляпалась несколько месяцев назад?

– Нет, – мотнула я головой. Пыталась убедить сама себя, кажется. – Это просто совпадение. Значит, в Вострицкого вложился Моисеев и его друзья, я так полагаю?

– Точно. В общем, ничего нового, человек пролез вверх за счет связей. Не знаю уж, каким образом они сошлись с Моисеевым…

А я, кажется, знаю. Моисеев до жути боялся, что раскроются его измены жене, и его оставят с голым задом и без перспектив. Мы с Ветром нашли на него компромат, что мешало тому же Вострицкому в свое время поступить так же? Учитывая, что Моисеев спал с собственной секретаршей, не так уж это и сложно. Я закусила губу. То, что он мог помочь только по этой причине, я не сомневалась. Отлично помнила характер Моисеева. Жадный злобный мужичишка.

– Ну сошлись и сошлись, – заметила преувеличенно бодро. – Значит, Вострицкий хорошо поднялся и теперь богат и знаменит.

– В пределах нашего города, – хмыкнул Вадим.

– А вот эту всю историю о его детстве тебе кто рассказал?

– Честно сказать, он давал интервью местной газете около года назад, и там были эти данные. Я дал задание их уточнить, но это не так быстро, сама понимаешь. Ты просила сообщать по мере поступления информации.

– Да. Спасибо большое. Сможешь узнать его настоящую фамилию?

– Над этим уже работают. Ирина, где тебя с ним черт свел?

– Да так… Есть у нас один знакомый.

– Карташов?

Я вспомнила тот вечер в клубе. А ведь они действительно знакомы. Не то чтобы я этого не понимала раньше, но просто чтобы пойти в клуб и снять там проститутку на пару, нужно все-таки находиться в более-менее доверительных отношениях. Почему же я была такой дурой и не слушала, о чем они говорили? Спрошу Ветра – он точно не расскажет, еще подозревать что-то начнет. И все-таки я чувствовала, что зацепила нужную ниточку. Кто бы ни был этот Вострицкий, он явно имеет отношение к происходящему.

– Нет, Кирилл тут ни при чем. Послушай, – отмахнулась от собственных мыслей, пытаясь сосредоточиться на разговоре. – Позвони, как узнаешь больше о Вострицком, ладно? В любое время, я поздно ложусь. И можно еще просьбу?

Я закусила губу, Вадим вздохнул, но сказал:

– Конечно.

Я осознавала, он чувствует себя виноватым за случившееся, я этим пользуюсь. И это он понимает. И все-таки соглашается. Ну тоже попытка искупить свою вину. Пусть искупает, вдруг получится. Хотя слабо в такое верится.