Ходит черная королева

Ушла я недалеко, уселась на этаже, но так, чтобы охранник не увидел меня, если выглянет за угол. Происходящее было странно. Алена Дмитриевна так опасается за свою жизнь, что запретила пускать к себе вообще всех? Кроме Кирилла. Я нахмурилась, выходит, ему она доверяет? Уверенная в том, что Ольга столкнула ее из окна, она доверяет ее мужу. Человеку, которого именно она когда-то привела в дом и сосватала сестре. Единственный, кто допущен в палату.

А теперь вопрос: если Савицкая действительно назначила встречу девочкам или как-то узнала о ней, к кому она обратилась бы за помощью?

– Нет, – я обреченно мотнула головой, вставая и делая круг по свободному пятаку. – Нет, нет, нет.

Не хочу даже думать, что она обратилась бы к Кириллу. А он помог. Вот уж не сомневаюсь, что у такого, как он, есть все возможности увести двух юных дурех из парка так, что никто не заметит. Спрятать их где-нибудь и выведать нужную информацию.

Я снова закачала головой, прижимая ладонь к губам. Нет мотива. Нет у Алены Дмитриевны мотива, вот в чем проблема. Их отношения с Ольгой слишком плохие, чтобы она бросилась спасать сестру. Может, когда-то давно она помогла ей, уговорила Кирилла молчать за долю фирмы, которую тот получит после смерти отца… Но сейчас-то какой смысл спасать Ольгу? Они ведь даже не общаются. Компромат, как верно заметил Ветров, должен быть уничтожен. Нет никаких причин так радеть за судьбу сестры. Если только я снова не упускаю что-то важное.

На этот раз я позвонила Ветру. Рассказала о неудачной попытке, он совершенно не расстроился.

– Я сам с ней переговорю, – заметил мне, – думаю, загляну часа через полтора.

– Вот как? – хмыкнула я. – Прикинешься кем-то из персонала? Или закосишь под Кирилла?

– Что-нибудь придумаю, это правда, не проблема, Ирэн. Я поговорю с ней.

– Послушай, – я закусила губу, снова хмурясь. – Ты ведь наверняка искал людей, которые жили в деревне в то время, когда умерла Воронина?

– Эм… Ну в общем, да.

– Ты можешь дать мне кого-нибудь? Я знаю, что после тебя вряд ли смогу выведать что-то важное, но… Что-то не дает мне покоя в той истории.

– Я заметил. Хорошо, я скину данные. Была одна старушка, она и сейчас живет в той деревне.

Маргарита Германовна Блинова оказалась преподавателем на пенсии. Интеллигентнейшая особа, коротающая время за городом в окружении шикарной библиотеки.

– Женечка мне позвонил, предупредил, что вы придете, – она пропустила меня на веранду, а я только бровями дернула. Женечка – это, надо полагать, Евгений, помощник Саши Ветрова, в которого сам Саша периодически превращается. То, что он уже Женечка, наводит на мысли, что старушка им очарована.

– У меня тут варенье к чаю, сама собирала, сезон в этом году знатный выдался, чуть спины не лишилась, – Маргарита Германовна, смеясь, опустилась в кресло качалку, стоящую возле низкого столика, я разместилась в обычном плетеном напротив нее.

– Евгений вам сказал, по какому я поводу? – спросила, поблагодарив за чай. Чувствовала я себя неловко, потому что на вид Блиновой было лет семьдесят, а вела она себя так бодро, что я не дала бы ей больше пятидесяти.

– Конечно. Он все пытается понять, что случилось тогда с невестой Савицкого.

– Вы были с ним знакомы?

– И с ним, и с его дочерьми. И даже с первой женой, да, милочка, я старая, – она снова засмеялась, я улыбнулась в ответ.

– Выглядите вы прекрасно.

– Бросьте, Ирина, старость есть старость, лучший способ выглядеть в старости хорошо, принять ее как данность.

– Мудро. Расскажите мне, пожалуйста, о Савицких. Меня интересует все.

Маргарита Германовна сделала глоток и, отставив чашку, сложила руки на подлокотниках и начала медленно покачиваться.