Ходок 10 (СИ)

– как можно более вежливо обратился Грин к Юле. Несведущему человеку могло бы показаться, что такое обращение было не слишком деликатным, но на самом деле это было не так – Грин действительно старался быть вежливым. Просто не очень это умел. – Какие бабки?! – округлила та глаза. Рыжая с легкостью убедила первых, показавшимися подходящими парней, напугать ее бывшего, который не постеснялся привести новую подружку – шалаву, на день рождения их общего друга – так выглядела легенда. Для чего ей это было надо, она бы не смогла внятно ответить. Просто вдруг так захотелось сделать какую-нибудь гадость Денису, что все тело зачесалось и избавиться от этого зуда можно было лишь одним путем – хорошенько насолить старшему помощнику. А то сидит, видишь ли, весь такой довольной со своей новой куклой – дурой безмозглой и радуется жизни! Хрен ему – пусть мучается, как я! На то, чтобы подложить свинью старшему помощнику, пробуждающегося Дара вполне хватило – юноши согласились сразу и с энтузиазмом взялись за дело. И вдруг такие вилы! Но, Юля не растерялась, она решила, что справится с ситуацией – ласково улыбнулась главарю и даже набрала в грудь воздуха, чтобы уговорить его мирно покинуть помещение, но терпение того лопнуло раньше: – Сучка драна! Где наши сто пятьдесят косарей

– грозно заорал Грин, надвигаясь на Юлю и рыжая растерялась и испугалась. Сделать что-нибудь эдакое, как Денис, чтобы привести в чувство зарвавшихся нахалов, она еще не умела, а тонкие ментальные воздействия в данной ситуации были уже бесполезны – клиенты перевозбудились и воздействовать на них вербально и невербально не представлялось возможным. Но, к ее счастью, она была не одна. Андрей, ее верный... как бы поточнее выразиться? – хахаль? – нет, бой-френд – тоже нет, потому что до тела его не допускали, а лишь разрешали иногда сопровождать на различные светские мероприятия, так что, пожалуй... – подкаблучник, хотя тоже – нет. Подкаблучник имеет доступ к телу, хотя бы изредка. Так что правильнее всего будет – друг. Лучше всего насчет дружбы мужчины и женщины написал Константин Симонов:

Раз так стряслось, что женщина не любит,

Ты с дружбой лишь натерпишься стыда,

И счастлив тот, кто разом все обрубит,

Уйдет, чтоб не вернуться никогда.