Ходок 10 (СИ)

Полина ничего не успела ни сказать, ни сделать, как в ситуацию вмешался Луарсаб Мзевинариевич лично. Его лицо налилось дурной кровью – никто не смел тискать его секретаршу у него на глазах (да и вообще, нигде!) – это раз, точнее – два, потому что раз – это то, что никто не смел так пренебрежительно кивать в его сторону, да еще называть “он”, а в третьих – никто не смел так развязно вести себя в его кабинете. – Мамука! – приказал Луарсаб. – Заберы у этого неданоска карту и, заадно, паучи нэмного вэжливости! Крысобой улыбнулся, отчего его изуродованное лицо стало еще страшнее, медленно поднялся – это действо напомнило Денису кадры из хроники, как неотвратимо растет волна цунами, накатывающаяся на берег, превращаясь из маленького вала в водяную гору, грозно нависающую над оцепеневшими от страха зрителями. “Раньше бы уже поседел от ужаса!” – с усмешкой подумал старший помощник, глядя, как приближается к нему человек-гора. “Да ладно тебе – поседел... – отозвался внутренний голос. – Обойдемся без эвфемизмов – обосрался бы. Так точнее будет”. “Не надо преувеличивать! – обиделся Денис. – В худшем случае – описался. И не более того!” На этом месте внутренний диалог прервался. То ли из-за того, что голос согласился с владельцем, хотя это вряд ли... – голос был той еще язвой и так просто свою точку зрения не менял, то ли из-за того, что Мамука вплотную приблизился к Денису и уже протянул свою руку, по размерам больше похожую на ногу, чтобы взять старшего помощника за шиворот, приподнять и немного потрясти. Эта нехитрая акция всегда вызывала требуемый эффект и оппонент выказывал полную готовность к конструктивному диалогу и не менее полную солидарность с позицией Луарсаба Мзевинариевича. После чего управляющий “Черепахой” начинал диктовать условия мирного договора, коие и принимались единогласно. Но, на сей раз все пошло наперекосяк. Те, кто получал удар по печени, знает, как это неприятно. Но, неприятность неприятности рознь. Одно дело, когда в печень врезается рука в боксерской перчатке – неприятно, конечно же, но эта боль стоит на самой низкой отметке условной шкалы. За ней следует та же рука, но попадание производится костяшками пальцев – это будет похуже. Потом удар коленом, потом – босой ногой, потом – ногой в подкованных сапогах, ну а на верхней отметке – удар ломом. Ну, и второй фактор – смотря кто бьет. Одно дело – хлипкий ботан, которого соплей перешибешь, и совсем другое – крепкий профессионал, собаку съевший на подобных экзерсисах. Так вот, Крысобой решил, что его ударил в печень ломом какой-то силач. И, несмотря на полную абсурдность подобного предположения, здравый смысл в нем был. Казалось бы, силач – понятно – Денис в кадате двигался чрезвычайно быстро, а энергия удара пропорциональна массе и квадрату скорости, а скорость удара была ого-го-го какая, но откуда Мамуке привиделся лом? Казалось бы, ерунда какая-то! Но, нет, не ерунда. Лом привиделся оттуда, что указательный палец старшего помощника по твердости не уступал этому предмету, и именно им (пальцем) Денис и ткнул Крысобоя в печень на очень высокой скорости. При желании, таким ударом он мог бы убить человека-гору, но такового желания у старшего помощника не было, нужно было просто вывести великана из игры, что и было профессионально выполнено. Проведя контратаку, Денис сделал небольшой шажок в сторону, чтобы не оказаться под руинами и вышел из кадата. Со стороны, низвержение Крысобоя выглядело не менее величественно, чем обрушение башен-близнецов Всемирного Торгового Центра и оставить равнодушным никого из зрителей (за исключением старшего помощника) не могло. И не оставило – Полина и Луарсаб пошли по кривой дорожке жены Лота и превратились в соляные столпы. Правда, ненадолго. Первой из оцепенения вышла Полина и, схватившись руками за голову, заорала. – М-а-а-л-чать! – веско скомандовал Денис, одновременно сдвигая точку сборки в положение “Смерть”. Практикующие кастанедовцы знают (остальным придется принять на веру), как непросто двигать точку сборки, а старшему помощнику проделывать подобное действо, в последнее время, стало не сложнее, чем щелкнуть пальцами. С чем это было связано он не знал. Претендентов хватало: бои с магами, где шансов остаться в живых было, в лучшем случае, как и наоборот; попадание в ситуации, в которых у нормального гражданского человек поседели бы волосы по всему телу, а на голове просто бы выпали, типа участия в допросе третей степени в качестве допрашиваемого, выкапывания самого себя из могилы, попадания под термоядерную орбитальную бомбардировку, ну, и так далее. А может быть дело было в возросшей внутренней энергии – без нее точку сборки никак не сдвинешь. Но факт остается фактом – точка сборки старшего помощника стала весьма подвижна. Денис не знал, как он выглядит со стороны в таком состоянии, но судя по поведению девушки – весьма авторитетно. Она мгновенно замолчала, для верности зажав рот рукой, и принялась разглядывать старшего помощника огромными испуганными глазами, можно даже сказать – глазищами. Денис хотел было одобрительно ей улыбнуться, чтобы не боялась, но по трезвому размышлению решил этого не делать. Так-то она в ступоре – молчит, как рыба об лед, а если “отомрет”? – опять визжать надумает, или еще какую каверзу измыслит. Напуганные бабы – они такие... Луарсаба из оцепенения, вызванного сокрушением Крысобоя, вывел визг Полины. Выйдя из транса, он, не теряя времени, нажал на кнопку звонка, спрятанного под столешницей. В принципе, это было лишним, потому что охрана в предбаннике не могла не слышать подозрительный грохот и уже рвалась в кабинет. К величайшему сожалению управляющего “Черепахой”, которого до чрезвычайности напугал мимолетный взгляд Дениса – черный и бездонный, как два ствола, направленных тебе в лоб, прибытие “кавалерии из-за холмов” несколько задерживалось. Эта, в высшей степени досадная заминка была вызвана тем, что три “торпеды” и Бешенный рванули в дверь кабинета одновременно, а как известно – нельзя впихнуть невпихуемое. Но все же, буря и натиск сказали свое веское слово и первым, как пробка из-под шампанского, в помещение влетел Бешенный и тут же, не отходя, как говорится, от кассы, получил умиротворяющий и расслабляющий удар в солнечное сплетение. Следом, одновременно – значит все-таки можно впихнуть невпихуемое!, влетели две “торпеды”, ну а вслед за ними уже и третья. Никто не ушел обиженным – получили все. Получили и мирно улеглись на полу кабинета. Картина получилась идиллическая, а если бы все фигуры расположить не на паркете, а где-нибудь на травке, то, не побоимся этого слова – буколическая. Никакой гордости от своей молниеносной победы, своеобразного, так сказать – блицкрига, Денис не испытывал. Да и чем гордиться-то? Красная Пчела, армированная тетрархскими нанороботами, в разогнанном состоянии, настучала по репам обычным людям – такой эпизод в мемуары лучше не включать – поклонники не поймут. В одной из песен Владимира Семеновича Высоцкого есть такие слова: “Король сказал: – Он с вами справится шаля”. Здесь был именно такой случай. Шаля. Так что, повторимся – гордости за победу старший помощник не чувствовал, а вот за то, как они с Шэфом все рассчитали и за то, что все идет по намеченному ими плану – ощущал. Денис неторопливо, вразвалочку, направился к вновь окаменевшему Луарсабу Мзевинариевичу, чтобы задать несколько вопросов, как вдруг заговорили ожившие мелиферы. Вот это, как раз, в планы и не входило, что еще раз доказывает, что все человеческое планирование – это фикция и обман зрения. И действительно, “как же может управлять человек, если он не только лишен возможности составить какой-нибудь план хотя бы на смехотворно короткий срок, ну, лет, скажем, в тысячу, но не может ручаться даже за свой собственный завтрашний день?” Как ни крути, а Воланд прав. Возьмем хотя бы ближайшую историю. Немецкий “План Барбаросса” исполнен с точностью до наоборот – планировалось уничтожение Советского Союза, а была разгромлена Германия. Идем дальше... Для чего Запад стремился ликвидировать СССР – для того, чтобы на халяву получить ресурсы и это удалось, но главная-то цель была в другом – повышение безопасности. Стал коллективный Запад жить безопаснее? – хрен! Россия гораздо быстрее пустит в ход свою ядерную дубинку, чем это сделал бы Советский Союз, потому что армия РФ гораздо слабее армии Союза и там, где СССР обошелся бы танками, самолетами и кораблями, Россия пустит в ход баллистические ракеты. Все опять с точностью до наоборот. Спустимся в бытовую сферу. Планирует человек приятно провести время с симпатичной соседкой, а вместо этого платит алименты восемнадцать лет, или же учится на инженера гидравлика, чтобы заниматься любимым делом, а после окончания вуза торгует трубами, объясняя покупателям тонкости гидравлики и гидродинамики. Чуток поднимемся – бежит олигарх со своими наворованными денежками в дальние страны, где планирует обеспечить “Dolce vita” не только себе, но и внукам и правнукам до седьмого колена. Обеспечит? – опять таки хрен! Раскулачат рано, или поздно, как российского шпиона и агента Кремля. Так что ничего удивительного в том, что план компаньонов дал трещину... ну, пусть не трещину, а трещинку, не было. Дело житейское. Они-то собирались просто-напросто исподволь подтолкнуть Луарсаба Мзевинариевича к неспровоцированному применению силы, затем старший помощник должен был быстро и бескровно подавить волнения, принудить, так сказать, восставшие провинции к миру, после чего, под рев фанфар и гром литавр, во всем блеске и славе, на арене должен был появиться командор и начать творить справедливый суд, раздавая всем сестрам по серьгам. И так оно все и шло, пока не зажглись мелиферы. А вспыхнуть они могли только в том случае, если Денису грозила реальная опасность. Исходить же она могла исключительно со стороны Бешенного – только у него был огнестрел. Кроме этого ничто не могло угрожать старшему помощнику в кабинете Луарсаба. И никто. Скажем сразу, что вины старшего помощника в создавшейся ситуации не было. Было стечение обстоятельств. Дело в том, что ему пришлось строго дозировать силу ударов, чтобы избежать фатальных последствий, а соответствующего опыта у него не было от слова “совсем”. Его учили, и впоследствии он именно так и делал, наносить противнику максимальный ущерб, гарантированно выводя того из строя. Каждый удар Дениса в бою был смертельно опасным для врага и проводился, соответственно, в полную силу. А сейчас он удары только обозначал, вот и не рассчитал. Едва мелиферы дали о себе знать, старший помощник вошел в измененное состояние сознания, а как только температура подмышками достигла точки кипения, резко ушел в сторону. Сделано это было так быстро, что для всех внешних наблюдателей, в количестве семи человек, это выглядело так, будто он исчез в одном месте, а появился в другом. Ничего волшебного и удивительного в этом не было, многие наблюдали такой эффект пристально следя за мухой, которую собирались прихлопнуть – вот муха летит в одном направлении и вдруг р-раз! – и она с ловкостью НЛО меняет траекторию движения под таким углом, как будто на нее не действует гравитация, “исчезая” из поля зрения в одном месте и “материализуясь” в другом. Через краткое мгновение, то место в пространстве, которое ранее занимал Денис, прошила пуля. Не найдя цели, она пролетела дальше, отрекошетировала от кирпичной стены и с крайне неприятным визгом врезалась в другую стену, прямо над головой Луарсаба Мзевинариевича. Этот событие вызвало у него крайне негативную реакцию, не менее сильную, чем резкая и практически мгновенная утрата боеспособности охранявших его сотрудников службы безопасности “Черепахи” и его личных охранников. Глядя на сильно осерчавшего Дениса, Луарсаб почувствовал себя голым перед разъяренной коброй в пустой, запертой комнате. Ощущение было не из приятных. Он хотел крикнуть Лаврентию, чтобы тот не стрелял, но не смог – спазм сдавил горло. Старший помощник снова “исчез” и “проявился” в непосредственной близости от Бешенного, который продолжал тупо смотреть на то место, где только что находился террорист, нейтрализовавший всю остальную охрану и чуть было не выведший из строя даже его – Лаврентия! Но, не на того напал – самонадеянно решил Бешенный, не подозревая, что сохранил боевой потенциал не из-за своего железного здоровья и такой же силы духа, позволившей превозмочь боль и остаться в строю, а лишь из-за недоработки оппонента. И эта недоработка была немедленно исправлена. Первым делом Денис выбил пистолет из рук неадеквата, затем отшвырнул ствол ногой в противоположный угол комнаты, после чего от души врезал Бешенному по носу. После такого удара человек может плакать, пускать слюни и сопли, у него может течь кровь из разбитого носа, а вот прицельно стрелять он некоторое время не может. Затем старший помощник прихватил правую руку Лаврентия на болевой прием – учел, что тот правша. – Еще раз направишь в мою сторону ствол, сломаю руку, – бесстрастно пообещал Денис. Он несколько секунд подождал ответа, но так и не дождавшись, поинтересовался: – Ферштейн? – Да пошел ты! – несколько не в тему ответил Бешенный, все еще переживавший по поводу фиаско со стрельбой и последовавшими вслед за тем неприятными событиями. – Ответ неправильный, – констатировал старший помощник. Он немного усилил нажим и в кабинете управляющего “Черепахой” раздался крайне неприятный треск, мгновенно сменившийся диким воплем, переходящим в вой. – Заткнись! – приказал Денис, на что Лаврентий не обратил ни малейшего внимания. – Не замолчишь – сломаю палец, – предупредил старший помощник, чему Бешеный опять-таки не внял. И зря. Упорство вещь хорошая, главное, чтобы оно не перерастало в тупое упрямство. Новый вопль потряс кабинет – хорошо еще, что звукоизоляция была на уровне и за пределы помещения никакие звуки не вырывались. – Буду ломать, пока не заткнешься, – официально уведомил Бешенного Денис, но никакого взаимопонимания не достиг – тот продолжал орать... как бешенный. Ну что ж – ломать, не строить. И молчания все же удалось добиться, но лишь спустя два пальца. В процессе достижения консенсуса с Бешенным, Денис краем глаза замети, что одна из “торпед” медленно тянет ручонки к бесхозному пистолету. – Кто дотронется до ствола – убью, – хладнокровно пообещал старший помощник и на этот раз был услышан – ручонки торопливо отдернулись, а все присутствующие стали изображать из себя экспонаты музея восковых фигур мадам Тюссо. “Где этот хрен ползает? – раздраженно подумал Денис о любимом руководителе. – Надо дожимать этого хорька – Луарсаба, а его где-то черти носят!” – и оказался неправ! Шэф появился не рано, Шэф появился не поздно, Шэф появился строго в нужное время. Дверь кабинета распахнулась и на пороге возник командор в облике ... Черт его знает, как сказать: старик – сразу нет, пожилой... – тоже нет, короче говоря – в том виде, в каком Денис увидел Шэфа в первый раз, когда хотел самоубиться. – Дэн, тебя на секунду нельзя оставить, – мягко попенял старшему помощнику верховный главнокомандующий. – Чем тебе все эти люди не угодили? И вообще – что здесь происходит? Нас же приглашали на дегустацию коньяка. А тут не пойми что творится, – главком обвел помещение недоуменным взглядом. – На дегустацию! – взвился Денис, бросив красноречивый взгляд на Полину, от которого она задрожала, как березка на ветру. – Хороша дегустация! – он саркастически хохотнул. – Этот козел, – старший помощник кивнул на оцепеневшего Луарсаба Мзевинариевича, – хотел изъять карту. Своих шестерок натравил. А этот гондон, – кивок в сторону окровавленного и сникшего Бешенного, – стрелять в меня надумал! Вот такая вот, блядь, дегустация! Тень набежала на лицо Шэфа и смыла с него всяческое благодушие, даже намека не осталось. – Шеф! Шеф! – подал голос Луарсаб. – Я все объясню! Я все... – Заткнись, – приказал Денис и управляющий “Черепахой”, видевший чем заканчивается игнорирование указаний этого страшного человека, немедленно прикусил язык. – Конечно объяснишь, – нахмурил брови командор. – Только не на публике. Посторонних попрошу покинуть помещение. Три, уже пришедшие в себя “торпеды”, слегка бледный, но вполне дееспособный Крысобой, очень плохо выглядевший Бешенный и нисколько не пострадавшая Полина нерешительно уставились на Луарсаба Мзевинариевича, своего непосредственного руководителя. Им всем, включая Луарсаба, было страшно. Они испытывали ужас, перед страшным существом в образе человека, которое, двигаясь с невероятной скоростью, играючи вывело из строя пятерых охранников, а вдобавок еще умудрилось уклониться от пули, исчезнув в одном месте и появившись в другом. Кстати говоря, после этого кунштюка все они пришли к ошибочному мнению, что существо это умеет телепортироваться. Вот так, из неумения делать правильные выводы из наблюдаемых фактов, и рождаются байки на РЕН ТВ. Впрочем, Бог им всем судья – охранники, Луарсаб и Полина заблуждались искренне, не превращая заблуждение в источник дохода. Монстра боялись все семеро (даже Бешенный, а уж на что отморозок) и боялись очень сильно, потому что угроза была смертельной – у всей семерки никаких сомнений на этот счет не было. Трепетом перед Денисом страхи всех присутствующих, за исключением Шэфа, разумеется, не исчерпывались, но происхождение страхов было разным. У персонала “Черепахи” был страх перед Луарсабом Мзевинариевичем – источником материальных благ. Они стали свидетелями унижения патрона, потери им лица, а это самое страшное должностное преступление, которое только можно себе вообразить. Однако, этот страх был сильно дифференцирован. Он был гораздо слабее, и даже практически незаметен, у “торпед”, которых уволить управляющий “Черепахой” не мог – они подчинялись непосредственно Вахтангу, а тот чихать хотел на неудовольствие Луарсаба, и они об этом прекрасно знали. А вот Крысобой, Бешенный, а в особенности Полина, зависели от Луарсаба Мзевинариевича целиком и полностью. Таких денег, какие платил им Луарсаб, они бы нигде больше не получили. Хотя... Полина, наверное, сумела бы извернуться, но кто хочет покидать уютную гавань и выходить в бушующее море? Луарсабу, с одной стороны, было лучше, потому что себя он, естественно, не боялся, с другой – хуже, потому что все остальные даже отдаленно не догадывались, что из себя представляет шеф и, разумеется, не боялись, а он наоборот – представлял, и боялся до икоты. Персонал можно было понять. Встречают-то по одежке. А, ни Денис, ни Шэф, а особенно в “стариковском” обличии, жути не нагоняли. Старшего-то помощника теперь, конечно, боялись, а вот командора – нет. Вот и ждали реакции начальства на приказ главкома, а Луарсаб из-за сковавшего его страха снова превратился в соляной столп и продублировать приказ шефа своим подчиненным пока не мог – снова горло перехватило. Пришлось Денису прийти к нему на помощь: – Вам что? – бесцветным голосом осведомился он, – уши заложило? Вон. – И хотя старший помощник даже голос не повысил, приказ был исполнен в мгновение ока. Первой, в очередной раз доказав, что она не только красивая и умная, а вдобавок еще и обладает отличной реакцией, кабинет покинула Полина, ну, а вслед за ней и остальная пятерка. На сей раз они в дверях не толкались, сначала выпустили поломанного Бешенного, затем гуськом шли “торпеды”, а замыкал шествие Крысобой. Выходя, он бросил печальный взгляд на работодателя, печально вздохнул и покинул помещение последним, как капитан тонущего корабля. Луарсаб же, так и продолжал молча сидеть в своем роскошном кресле, изображая восковую фигуру. – Я тебя внимательно слушаю, – Шэф уставился тяжелым взглядом в переносицу Луарсаба. Внезапно он нахмурился и у него стал такой вид, как будто командор к чему-то прислушивается. Через мгновение выяснилось, что это так оно и было. – Там твоя секретарша в полицию названивает. Я бы не советовал... С Луарсабом мгновенно произошла метаморфоза, как детской игре замри-отомри. Он “отмер” и сразу же, отточенным профессиональным движением, ударил по клавише селектора: – Палина! – взвизгнул он. – Никуда нэ звани! Паняла! – секретарша отозвалась не сразу и Луарсаб снова закричал: – Ты паняла