Ходок 10 (СИ)

Не бывать такому никогда!” “Присоединяюсь, – меланхолично согласился Денис. – Шатенки без уговоров согласны. Которая первой из трусов выпрыгнет – та и будет королевой бала. Прикажу нарядить пастушкой и впредь звать Цицилией” – цинично ухмыльнулся старший помощник. “Правильно!” – Крошки мои, за мной! – скомандовал Денис – уж больно нравилась ему эта фраза из “Золушки”, и возглавив колонну, двинулся на штурм “Черепахи”. При всей натянутости данного определения действий старшего помощника, некоторая доля правды в нем была – уж больно густо роилась толпа перед входом – ничего не попишешь – ажиотажный спрос! Покрикивая время от времени: “Пропустите женщину с ребенком!” и не забывая работать локтями, Денис довел свой отряд до КПП без потерь – никто по дороге не потерялся и не отстал. Фейсконтролеров, напоминающих двустворчатые славянские шкафы ручной работы, было, как обычно, двое. Почему ручной работы, спросите вы? А потому что корявые. Фабричные, они хоть и невзрачные, но более, скажем так – единообразные и гладкие, а ручной работы – хоть и самобытные, но корявые. Один был, вроде бы знакомый – стоял на этом же месте, когда с Шэфом приходили – Денис почувствовал легкий укол ностальгии, второй – нет. После того, как старший помощник благополучно пропустил девушек через “игольное ушко” и сам прошел на вожделенную территорию, незнакомый шкаф вознамерился было проверить клубную карту Дениса, но был остановлен напарником – тот прихватил его за локоть и что-то пошептал на ухо, после чего “новичок” потерял всякий интерес, как к старшему помощнику, так и к его карте. Но, на этом успехи Дениса закончились – зрительный зал был забит под завязку. Выражение: как сельди в бочке, очень точно передавало атмосферу – сидячих мест не было вообще – об этом и речи не шло, но не было и стоячих – у стен и в проходах было не протолкаться! Судя по вялым и не побоимся этого слова – даже слегка изможденным лицам любителей вокала, похоже было на то, что народ пришел занимать места сильно заранее, как бы не к самому открытию “Черепахи” и парился тут уже много часов. “Психи!” – раздраженно подумал старший помощник. “Поклонники, – менторским тоном поправил его внутренний голос. – Ценители искусства!” Ввязываться в дискуссию Денис не стал – надо было неожиданную проблему решать, а не выяснять с внутренним голосом, кто из них главный специалист в вопросе именования фанатов какой-либо “звезды” отечественного шоу-бизнеса, а кто – только старший. Шатенки смотрели на него откровенно печально, как маленькие девочки, которым пообещали конфетку и не дали, а Марина с легким ехидством, хотя тоже расстроено. “Используй административный ресурс” – посоветовал внутренний голос. “Использую, конечно” – не стал кобениться Денис, типа: обойдусь как-нибудь без советчиков, хотя мысль о ресурсе сразу пришла к нему в голову. Но, ничего не попишешь – первым озвучил ее голос. “Зря телефон не взял” – вздохнул голос. “Зря...” – согласился старший помощник. – Так, крошки мои! – тон Дениса был по-прежнему веселый, но глаза построжели и девушки мгновенно на это отреагировали – стали как-то собранней, а в глазах появилась надежда, что конфетка все-таки будет. – Ждите меня здесь, пойду решать проблему. Дорогу в кабинет Луарсаба Мзевинариевича старший помощник, естественно, не забыл. Когда он появился на пороге, то все присутствующие в предбаннике: Полина, Крысобой и трое охранников, почувствовали то, что чувствуют цирковые, когда в комнату, где они отдыхают после представления, заходит черная пантера – любимица дрессировщика, а по совместительству – директора. С одной стороны – дикий зверь; с другой – умница, сытая, дрессированная, никогда ни в чем предосудительном не замечена, да и люди они не с улицы – привычные, но... Так и здесь – все мгновенно подобрались и тревожно уставились на Дениса. – Вольно, золотая рота, – улыбнулся старший помощник. – Расслабьтесь. Можно оправиться и закурить. – Сказать, что слова Дениса действительно помогли присутствующим расслабиться, как предлагал старший помощник, было бы большим преувеличением, но обстановка в комнате стала несколько спокойней. – Полина, – обратился он к секретарю управляющего “Черепахой”, – во-первых продиктуй свой номер, чтобы я лишний раз ноги не стирал по самую задницу, тебя разыскивая, – указание было немедленно исполнено, после чего Денис перешел к основной повестке дня: – Мне нужно четверых человек пристроить на концерт. Поможешь? – Ответ был мгновенным: – Четверых не могу. – А сколько можешь? – Троих. – Гадидзе! – улыбнулся старший помощник. – Я как-нибудь переживу. Пошли. Денис вежливо пропустил даму вперед (чтобы пещерный лев полакомился сначала ею, а он смог убежать) и двинулся следом. Строгий синий костюм очень шел Полине – она в нем напоминала стюардессу. Костюм выгодно подчеркивал все ее достоинства, а вот недостатки не скрывал. Не скрывал не потому, что был плохо сшит, а потому, что таковых не было. “Зря не трахнул” – выразил общее мнение внутренний голос. “Зря, – согласился Денис, с удовольствием разглядывая прямую спину, тонкую талию, круглую попку и стройные ножки. – Но... в тех условиях это сильно смахивало бы на изнасилование, – он поморщился: – Такой хоккей нам не нужен!” “Это-то да... – согласился голос. Но, хороша!” “Хороша” – согласился Денис и мысленно ласково похлопал девушку по попе. Реакция Полины была для старшего помощника совершенно неожиданной – она резко развернулась, открыла было рот, чтобы что-то сказать и тут же резко его захлопнула – оценила, что дистанция была таковой, что старший помощник никак не смог дотянуться до ее пятой точки. Рот у нее закрылся, а так как ситуация требовала, чтобы что-нибудь округлилось, то у нее округлились глаза. – Что случилось? – вежливо поинтересовался Денис. – Ничего... – буркнула девушка, недоверчиво глядя на старшего помощника, после чего добавила: – Я на работе! Высказавшись, Полина развернулась и двинулась вперед. “Ишь какая чувствительная! – восхитился Денис. – А интересно, что бы она почувствовала, если бы я ее мысленно трахнул?” – в старшем помощнике проснулся дух естествоиспытателя. Не исключено, что одним из его далеких предков был Ломоносов – иначе откуда такая тяга к новым знаниям, получаемым не из скучных книг, а экспериментальным путем? “Давай попробуем!” – загорелся внутренний голос. “Не успеем, – вздохнул Денис. – Сейчас уже придем. А жаль. Было бы интересно...” “Жаль”. “А к чему она, насчет работы? – вспомнил Денис. – Что мысленно гладить ее по попе можно только в нерабочее время?” “Ну-у... видимо – да...” – несколько неуверенно согласился внутренний голос. Твердой точки зрения на этот счет у него не было. – Пристрой этих барышень, пожалуйста, – попросил старший помощник, когда они с Полиной добрались до места. Знакомить их друг с другом он не стал. Зачем? – видят друг друга в первый и последний раз. Нечего головы забивать всяким мусором – для полезной информации места не останется. Денис был добрым человеком и заботился о девушках даже в таких мелочах. Несколько секунд вся четверка внимательно разглядывала друг друга – у старшего помощника сложилось впечатление, что даже – принюхивалась, но он мог и ошибаться. И как только этот процесс завершился, у каждой стороны сложилось четкое мнение друг о друге. И скажем честно – мнение нелицеприятное. А почему нелицеприятное? – изумитесь вы. С чего бы? – видят друг друга первый раз, откуда взяться негативу? А вот откуда. Такого рода знакомства напоминают отношения наших водителей на дорогах. Они с презрением относятся к более дешевым машинам и ненавидят более дорогие. Внешне оценки, выставленные девушками друг другу, никак не проявились – был обмен вежливыми улыбками, но на каком-то энергетическом уровне все обстояло именно так, и Денис это хорошо чувствовал. Полина с презрением поглядывала на шатенок, а они на нее с ненавистью – тут все было понятно: “Land Cruiser 200″ против “Skoda Kodiaq”. Кадьяк хорошая машинка – никто не спорит, но против крузака, она как плотник супротив столяра – не катит. А вот Марина и Полина обменивались странными взглядами. Тут дело было вот в чем: представьте – едете вы на хорошей машине, презираете и ненавидите остальных участников дорожного движения и вдруг на светофоре, рядом с вами, останавливается точно такая же, ну... может только цвет другой. Ну, и как вам к ней относиться? Вопрос... Презирать? – никак невозможно – это же, фактически, ВАША машина, какое может быть презрение? Ненавидеть? – можно, конечно же – она же место занимает на дороге, на парковке опять же конкурент... Но! – искренней ненависти не получится. А что получится? Вопрос... Короче говоря – отношение неопределенное. Вот что-то такое было в глазах Полины и Марины, когда они смотрели друг на друга. Взглянув на старшего помощника с победной улыбкой, типа: “И все-таки – я лучше!”, хотя и проскальзывала в ней некоторая неуверенность, в связи с наличием Марины, Полина двинулась вперед, возглавив кортеж. Шатенки искоса поглядывали на Дениса с видом побитых собачек, ему было их искренне жаль, но помочь им он ничем не мог – против природы не попрешь, а вот Марина улыбнулась точно такой же улыбкой, как Полина и с той же затаенной неуверенностью. Целью короткого путешествия была неприметная, без таблички, дверь в коридоре, проходящем вдоль задней стены концертного зала. Подойдя к ней, секретарь Луарсаба требовательно протянула руку и старший помощник, прекрасно понявший ее без слов, выдал ей свою платиновую карту. И карта в очередной раз не подкачала – показала свой высокий класс, выступив в качестве электронного ключа. За дверью оказалось что-то вроде пятиместной царской ложи. Сразу стало понятно, почему Полина может посадить только троих – два места были заняты представительным мужчиной лет сорока, может – чуть старше, и белобрысой моделькой лет двадцати. “Меняю жену сорока лет на две по двадцать. Вариант четыре по десять не предлагать!” – ухмыльнулся про себя Денис, вспомнив старый анекдот. Похоже, здесь был именно такой вариант. – Полиночка! – взвился мужчина. – У нас же договоренность с Луарсабом Мзевинариевичем, что сегодня ложа только моя! В чем дело