Ходок - 11

В этом случае, генерал Мерицкой до суда бы не дожил — слишком многие уважаемые люди пострадали, если бы сынок, а затем и он сам, начали "петь" на следствии, не говоря уже о суде. Поэтому, ему, как боевому офицеру, пришлось бы свести счеты с жизнью тремя выстрелами в голову. Почему тремя? — а для надежности — наши генералы — они такие! — терминаторы, блин! — их одной пулей в голову не возьмешь — чаще всего мозг не бывает задет. Так что — минимум три, а лучше всего — пять.

— А по молодому человеку что? — механически поинтересовался Борис Васильевич, продолжая мысленно благодарить Бога за то, что избавил от катастрофы. Можно сказать — вытащил за волосы из ямы с дерьмом, в которую генерал чудом не угодил. Он ощутил радость от того, что этот маменькин сынок, вволю попившей его крови, после развода с этой ведьмой — его мамашей, больше не сможет причинить никаких неприятностей ни ему, ни Верочке, ни маленькой Ниночке.

И от этой радости генерал ощутил угрызения совести — ведь, как ни крути, а погиб его старший сын и вины самого Бориса Васильевича, что Аркадий вырос таким, было не меньше, чем у этой курицы — Анны Даниловны, которая баловала и потакала любимому сыночку тем больше, чем меньше времени он мог уделять его воспитанию. Генерал аж скрипнул зубами от этих раздирающих его душу, полярных чувств. И что из того, что этот негодяй всемерно пытался подставить его своей бандитской жизнью, заставляя вытаскивать из безнадежных ситуаций — ведь, по большому счету, Борис Васильевич вытаскивал сам себя — чего уж тут греха таить — себя ведь не обманешь. Муторно было на душе у генерала, но дело — есть дело и он вопросительно уставился на майора, ожидая ответа на свой вопрос.

— Проблема в том, что фигурант пользуется машиной с фэсэошными номерами.

— Даже так… — покачал головой Мерицкой.

— Поэтому мы действовали предельно аккуратно…

— И это правильно.

— Мы обрисовали ему ситуацию… в общих чертах… без подробностей… и он предоставил нам запись с видеорегистратора машины Юлии Андреевны, на которой они выехали из "Черепахи". Из нее следует, что молодые люди никоим образом к дэтэпэ не причастны. Свои установочные данные он сообщить отказался.

— Ну, раз непричастны — то и зачем они нам? Спасибо за работу. Можете быть свободны.

* * *

Майор Силизнев, как нетрудно догадаться, имел кличку Селезень, но никаким Селезнем, на самом деле, он не был. По-жизни он был дятлом. Стучать он начал еще в далекую лейтенантскую пору, когда Афанасий Антипович Васильев, тогда еще капитан службы собственной безопасности, прихватил его на горячем. Крышеванием в райотделе занимались все, а за задницу взяли одного Андрея Владимировича. А почему? А потому, объяснил ему безопасник, что у самого лейтенанта, как раз таки, крыши-то и не было, а кого-то же надо брать за жопу, чтобы представить пред грозные начальственные очи! Вот его и взяли.

Но, они же не звери, смягчил ситуацию капитан ССБ, и поставил Афанасий Антипович Андрея Владимировича перед дилеммой — или погоны на стол и с позором вон из органов, или же — посильная, без ажиотажа и нездорового энтузиазма, помощь доблестной службе собственной безопасности, а за это… и капитан начал искушать лейтенанта, как Дьявол Иисуса в пустыне, рисуя перед ним красочные картины счастливого будущего. О том, какую альтернативу выбрал молодой лейтенант можно легко догадаться с трех раз.

Однако, хватит ностальгировать по юности Мира — возвращаемся в сегодняшний день, непосредственно в кабинет полковник службы собственной безопасности центрального аппарата МВД. Бегло просматривая донесения своих многочисленных агентов, на девяносто девять процентов состоящих из воды, полковник Васильев параллельно, в фоновом режиме, размышлял о том, насколько упростилась жизнь шпионов с появлением Интернета. Ведь раньше как? Раньше нужен был передатчик, нужны батареи, нужна радистка Кэт… — тут мысли полковника вильнули в сторону, но усилием воли он вернул их в конструктивное русло. А теперь — красота! Завел почтовый ящик и стучи… в смысле — пиши. Отправил письмецо, затер следы и ни одна собака тебя не достанет, даже, если взломает ящик. Тут главное не лениться и не страдать расстройством памяти — не забывать прибираться, и все будет хорошо.

Сам полковник скрупулезно придерживался правил информационной гигиены — после прочтения очередного письма, оно, чаще всего, сразу же уничтожалось и из папки "Входящие" и из папки "Удаленные". Афанасий Антипович считал, что этого достаточно против случайных и дилетантских попыток взлома, справедливо полагая, что, если за дело возьмутся настоящие профи, они раскопают и то, что есть, и то, чего не было — против лома нет приема.