Ходок

Стоимость стволов они компенсировали, примерно, половиной товара, ещё часть ушла в оплату патронов, каковых он им предложил почти шесть сотен, подсчёт занял немало времени. В итоге, получив по четыреста крон на рыло, все трое отправились восвояси, унося с собой по паре ружей и ящик патронов.

Теперь, когда с вооружением у них (и не только у них) был полный порядок, пришло время решать, что делать дальше. Для этого собрались в одном из номеров. Первым слово взял Влад, он заявил, что вчера вечером, когда он, в изрядном подпитии, возвращался домой, с ним беседовали двое местных парней, расспрашивали, как там, в Пустошах?

— И что ты им рассказал? — лениво полюбопытствовал Алекс.

— Всё, как есть, про монстров, про волчью стаю, про непонятного человека.

— И? Они, конечно, сразу убежали в ужасе?

— Нет, попросили поговорить с вами, тоже хотят туда пойти.

— При всём желании не могу понять психологию вашего народа, — вступил в разговор Вольф, — ведь в этом обществе, даже городском, царят жестокие суеверия, с Владом, после того, как он с нами связался, никто даже здороваться не хочет. Но при этом находятся молодые люди, готовые добровольно пойти в ходоки.

Вольф, — укоризненно сказал ему Ник, — ну, ты как будто сам никогда не был молодым. Так и родился седым, лысым и в очках. Это же мужчины. Воины и охотники. Тестостерон в крови кипит. А общество их насквозь пропитано пацифизмом, от которого любого молодого парня просто тошнит. Как им ещё себя реализовать? Пусть идут к нам, кому не понравится, отправим обратно. Кого сожрут — извините. Никто ведь не запрещает. Можно объявление повесить.

— Так и вижу, — прикинул Алекс, — требуется ходок, возраст до тридцати лет, годный по состоянию здоровья, навыки обращения с оружием приветствуются. Оплата сдельная, работа с выездом на Пустоши. Обращаться в трактир "Глубокая топь".

— Именно так, — сказал Ник, — у Вольфа почерк хороший, пусть займётся, а мы потом развесим по разным городкам. Читать здесь все умеют. Уверен, что несколько десятков смельчаков мы наберём.

— Да и необязательно всем быть бойцами, — напомнил молчавший пока Румын, — кто-то должен быть ездовым, кто-то будет постоянно хабар собирать. С разделением труда дело пойдёт лучше и быстрее.

— Ты инструктором станешь, — предложил Ник Румыну, — по боевой подготовке, а Вольф будет лекции читать по разновидностям монстров и правилам оказания первой помощи.

— Я не против, — отозвался тот, — но есть один момент. Ты не думал, что потом крестьяне местные нас на вилы поднимут, когда мы начнём их сыновей к себе переманивать?

— За Влада ведь не подняли, — возразил Ник.

— Со мной всё не так, — начал объяснять Влад, — я ведь для семьи пропащий совсем был. Отец меня простил, конечно, но всё наследство брату уйдёт. Тут у нас обычно так не делают, всем сыновьям что-то достаётся, и земли обычно всем хватает, и дело сообща ведут. Разве что, в очень больших семьях кого-то сманить можно будет. Такие, которые живут очень бедно. Они согласятся, если сын их поддерживать станет.

— Вот видите, — улыбнулся Вольф, — экономика всё решает, развитие производительных сил высвобождает рабочие руки, которые можно временно занять непроизводительным трудом.

Тут разговор прервался, поскольку в дверь постучали. Кто-то очень настойчивый хотел попасть внутрь. Ник пошёл открывать. За дверью стоял Юзеф и как-то растерянно глядел на ходоков.

— Там к вам пришли, — сказал он, показывая на Влада, — его отец и с ним ещё один, говорить хотят.

— Претензии к нам? — подозрительно спросил Ник.

— Да какие претензии? — Юзеф махнул рукой, — стряслось у них что-то, теперь помощь ваша нужна.

Все пятеро спустились в зал, только Ник на всякий случай сунул за пояс револьвер, прикрыв полой пиджака. Мало ли что.

За столом сидели трое. Отец Влада, Ник его помнил, а с ним ещё двое мужиков. Судя по виду, это были селяне, причём, селяне зажиточные, слово "кулак" так и просилось на язык. Физиономии у всех троих были мрачными, словно кто-то умер или вот-вот умрёт.

Поставив дополнительные стулья, ходоки присели за стол. Ник, взявший на себя роль старшего, начал переговоры:

— Вы искали нас. Чем могу помочь?

— Да, вот, — отец Влада, разгладив широкую с проседью бороду, некоторое время мялся, потом начал рассказ, — с тех пор, как сын мой… того, ну, с девкой одной, её в деревню отправили, к родственникам. Она ревела страшно, но вытерпела, смирилась. Там дальше и жила бы. Да кто-то ей донёс, что Влад, которого она больше жизни любит, в ходоки пошёл, она после такого, словно неживая стала. Не плакала, а только молчала всё время. А позавчера вечером куда-то пропала, хватились не сразу, а потом найти не могли, нашли только записку её, что, мол, не ищите, в Пустоши подалась, за любимым, чтобы и помереть вместе. Собралась, еды с собой взяла немного. Да и на юг пошла. Подняли людей, быстро все окрестности прочесали, нет никого. Может и волки съели уже.

— Я, примерно, понимаю, чего вы хотите от нас, но есть один вопрос: а почему нельзя было парня с девкой, вступивших в незаконную связь, просто взять и поженить? Что мешало?