— Что делать с сотрудниками, нарушившими приказ? — поднял руку один из десятников.
— Нарушившего на дно, рыб кормить, — хищно ощерился Дрант. — Собравшиеся, хорошо знавшие своего командира, поежились. — Но это не все, — продолжил начальник отделения. — Его десятника — в рядовые, полусотника — в десятники, сотника — в полусотники. Вопросы? — вновь поинтересовался Дрант. Он выждал некоторое время и так как больше вопросов не последовало, скомандовал: — Раз-зойдись!
*****
В сентенцию: утро добрым не бывает, верят очень многие люди. И напрасно. Вернее, не так, не то чтобы напрасно, просто надо учитывать граничные условия этого утверждения. Оно справедливо хоть и для большого, но ограниченного числа людей. Утро не бывает добрым у тех, кто ни свет ни заря вынужден добираться до опостылевшей работы, а если называть вещи своими именами — самой настоящей каторги, нужной единственно для того, чтобы добыть средства к существованию.
А вот у всякого начальства утро редко бывает недобрым. Сами представьте, что должно случиться, чтобы утро стало недобрым для какого-нибудь министра, губернатора, или генерала — форс-мажор вселенского масштаба. А про депутатов и говорить нечего — пиздеть не мешки ворочать. А и действительно, с чего их утру быть недобрым? На персональном транспортном средстве, причем совершенно неважно каком именно — лимузине, карете, или пепелаце с гравицапой, доставили до рабочего места, а там длинноногая упругая секретарша, которая не стареет — замечательное качество для девушки, между прочим, встречает кофеём с утренним минетиком, ну, а дальше знай подписывай бумажки, да подсчитывай откаты.
Может возникнуть вопрос — а каким это, интересно знать, способом начальство добилось того, что их секретарши не стареют!?! Не открыли ли секретные ученые в секретных подземных лабораториях секрет вечной молодости, который начальство тут же засекретило и присвоило себе! К счастью, или к несчастью — это смотря с какой стороны посмотреть, но нет — не открыли и не присвоили. Просто-напросто, секретарши не стареют по той же причине, по которой не стареют третьекурсницы. Этот закон природы давным-давно открыла на Земле университетская профессура, а так как идеи диффундирую между мирами, узнали об этом феномене и на Батране.
Но и на старуху бывает проруха. Для начальства славного города Трапара это утро добрым не было. Наместник, из-за пропажи ключевого свидетеля, бесился, как олень у которого во время гона увели самку, губернатор потел от страха и утирался полотенцем — он-то не знал, что коллизия с пленным сотрудником Общества успешно разрешена — его информировать никто не собирался и он продолжал бояться последствий вскрывшихся связей козлов и ночных, рикошет от которых обязательно ударит по нему, начальник трапарского отделения Канцелярии Адмиральской Защиты был вынужден нелицеприятно общаться с подчиненными, вместо того, чтобы проводить время с секретаршей, в вышеописанном стиле, а Ночной Адмирал Трапара Тон Идрильо вместо того, чтобы спать до обеда, как он привык и любил, слушал доклад Мастера Цеха Убийц.
Крокодил редко вникал в подробности операций, проводимых его соратниками… ну, в смысле — подельниками, обычно его интересовал только результат, выраженный в твердой валюте, проще говоря — в золоте. Но на сей раз он сам вызвал к себе Бобра и приказал доложить подробности акции, проведенной в резиденции наместника.
— Как проще зайти на хату, — начал свою повесть Мастер Цеха Убийц, — узнали у одного нашего человечка — он у прошлого наместника работал на кухне и знает в доме все ходы и выходы. Через кухню и зашли, там охраны вообще не было. А так-то, охранников было семнадцать человек, но мы зашли пятью тройками — упокоили всех.
— Окончательно? — поднял бровь Крокодил.
— Нет. Оглушили, связали, а потом дали нюхнуть желтой пыльцы, чтобы не буянили.
— Это правильно, — одобрил действия Бобра его подручных Тон Идрильо, — нам наместник в кровниках не нужен.
— А вот в пыточном подвале пришлось наследить, — вздохнул Мастер Цеха Убийц. — Лысого Пряника — это он попался, — пояснил Бобер, — дознавателя и писаря пришлось… — договаривать он не стал, а просто чиркнул по горлу.
Крокодил в ответ лишь молча кивнул, одобряя действия соратника и не побоимся этого слова — сподвижника. Оставлять возницу в живых было никак невозможно — а вдруг опять попадется в руки наместничьих людей? Его многие видели, так что вероятность, что его опознают была вовсе не нулевой. Да и вообще — в важных делах нет места сантиментам. Живой Лысый Пряник мог принести много бед Обществу, а так — нет человека, нет проблемы. Ну, а дознаватель с писарем слишком много успели узнать, а многие знания, как мы знаем — многие печали.
— Можешь идти, — отпустил Бобра Крокодил, удовлетворенный его рассказом. Но, к удивлению Ночного Адмирала, Мастер Цеха Убийц не воспользовался разрешением, не стал пятиться к двери, а наоборот — принялся ерзать на стуле, глядя куда-то вбок, всем своим видом показывая, что у него есть мнение, но он с ним не согласен.