Ходок 14

Однако, Денис справедливо решил, что раз сумел каким-то непостижимым способом заставить работать перстень мага, причем без малейшего труда — сел и поехал, так почему бы ему не проделать этот же фокус с перстнем цуга и своих попыток не бросил. И все же, к его крайнему огорчению, все усилия старшего помощника по активации танжира положительного результата не имели.

Денис попробовал проделать этот трюк и с перстнем У-Вея и с перстнем Цей-Па, называл их имена и мысленно и вслух, представлял пауков и паутину и так и этак и хрен! Картинка получалась нечеткая и расплывчатая, как будто что-то мешало воспроизведению — а может быть так оно и было на самом деле. Короче говоря — фиаско.

В отчаянье старший помощник, разумеется, не впал, но определенное разочарование испытал. Были у него некоторые планы на перстни цугов, но навестила Дениса птица обломинго, нагадив ему на голову. Ну, что тут можно сказать? — только одно — бывает. Когда старший помощник совсем уже решил закрыть тему перстней цугов, к нему неожиданно обратился Небесный Волк:

"Господин! Я могу помочь!"

"Так помогай! — обрадовался Денис. — Чего раньше-то молчал!?!"

"Мешать не хотел. Ждал — может ты сам справишься! — Волк на мгновение задумался и разъяснил: — Чтобы под руку не лезть!"

"Понятно… — буркнул старший помощник. — Чинопочитание, блин! — Денис набрал в грудь воздуха, собрался, как перед прыжком с обрыва и, как в омут с головой — пан, или пропал, скомандовал: — Работаем!"

— У-Вей! — отчетливо, с артикуляцией, тут же произнес старший помощник, на пальце которого в этот момент находился перстень каноника, до которого он одновременно с озвучиванием его имени дотронулся.

Сразу же перед мысленным взором Дениса появилась четкая, как на фотографии, картинка с изображением гальдрастава "Паук", изображенного на печатке перстня цуга, принадлежащего У-Вею. В следующее мгновение, темное брюшко паука посерело, а он сам пошевелил лапкой. И судя по выпученным в изумлении глазам каноника, старший помощник сумел-таки активировать танжир. Отключалось "облако", как объяснил ошеломленный У-Вей, гораздо проще — следующим касание перстня.

Работа Дениса с собственным перстнем каноника произвела на У-Вея неизгладимое впечатление, но в форменную истерику с закатыванием глаз, затруднением дыханием, потерей ориентации в пространстве и бессвязным бормотанием: — Грат!.. Грат!.. Грат!.. Грат!.. он впал тогда, когда старший помощник проделал тот же фокус с перстнем Цей-Па. Казалось бы, какая, на хрен разница — получилось с одним чужим именем, почему не получиться с другим? Однако, это была соломинка, которая переломила хребет верблюда. Этого не могло быть, потому что не могло быть никогда, однако же было!

Картина мира, которую знал и в которую верил каноник, сначала дала трещину, а затем рассыпалась на куски, открыв новое, пугающее полотно, скрытое за ней. Нечто похожее проделал Буратино, когда содрал нарисованный очаг и обнаружил там дверь. Правда были и отличия — результат эксперимента у деревянного мальчика был положительным, а у каноника — отрицательным.

Справедливости ради, надо заметить, что полной свободы в использовании перстней цугов у Дениса не было. Перстень У-Вея не работал, если мысленно, или же вслух, произнести "Цей-Па", равно, как и любое другое имя. Все ровно то же самое относилось и к перстню брата-мага.

Старший помощник пришел к выводу, что при изготовлении перстней цугов, артефакторами Школы Духа было реализовано что-то вроде двухфазной авторизации, используемой в нашем мире при работе с мобильными банковскими приложениями. Скорее всего, отпечаток акустических и ментальных вибраций, возникающих при произнесении соответствующего имени, был намертво "вшит" в структуру соответствующего гальдрастава и никаких вольностей не допускал. Ну, что тут скажешь, только одно — на нэт и суда нэт.

Возвращаясь к воротам Школы Духа, следует отметить, что судя по реакции охранников… точнее говоря — отсутствии реакции, можно было сделать вывод, что процедура идентификации для ночного доступа в Школу Духа была проведена успешно. Во время допроса, нюансы этой процедуры пришлось вытягивать из У-Вей, фигурально выражаясь — клещами, а называя вещи своими именами — пыточным перстнем.

Каноник юлил, страдал и не хотел. Он не хотел, чтобы Враг проник на территорию альма-матер с явно диверсионными целями и наоборот очень хотел, чтобы Исчадие Тьмы прокололось, его задержали и воздали по заслугам! У-Вей отчетливо осознавал, что хотя он еще разговаривает и дышит, он уже труп и очень ему хотелось сыграть роль Мертвой Руки, которая утянет Врага за собой. Свою ложь каноник начал издалека, в стиле: "Поручик! А поцелуйте-ка меня… в затылок!".

На прямо поставленный старшим помощником вопрос:

— Опиши четко процедуру ночного прохода в Школу. — У-Вей начал вдохновенно врать: