Ходок

- Даже не сомневайся! Между прочим, Алехандро, отельный гостиничный комплекс "Диана" в котором проживала все эти годы - моя собственность, а ещё владела разными акциями на четырнадцать миллионов, и на счету что-то там около тридцати одного миллиона.

- Почему владела?

- Потому, что дарственную оставила НАШЕМУ Ваньке.

- Ого! Неслабо ты накопила!

- Я могла бы собрать в сто, двести раз больше, но в безграничном накоплении смысла нет. Деньги для меня всегда были средством обеспечения достойной жизни, и не более того. Кстати, ты оружие держишь под руками?

- Ага, - кивнул ей и похлопал тыльной стороной ладони по спине. Мой Кольт висел под ветровкой на брючном ремне в открытой кобуре сзади.

Стало темнеть, и я вытащил и включил фонарь, часто посматривая на стрелки хронометра: они двигались тяжело и медленно. Не знаю, как чувствовала себя бабушка, но меня она пыталась отвлечь, рассказывала о нравах эпохи, в которую попаду, о тамошней жизни, но чем ближе подступало время "Ч", тем неспокойнее было на душе. Наконец, маленькая стрелка упёрлась в число одиннадцать, а большая вплотную подобралась к цифре двенадцать. Неожиданно в голове просветлело, мозги очистились от всяких мыслей, тело ощутило состояние невесомости, словно опускаюсь вниз на скоростном лифте. Буквально рядом с нами замерцал серый диск, за которым в свете фонаря едва просматривались мутные очертания находящегося напротив склона горы.

- Открылся, ты его видишь? - голос бабушки дрогнул и, не дожидаясь ответа, она вскочила на ноги, посмотрела на небо и воскликнула, - О Боже, благодарю, что принял моего Наследника! Молю Тебя, прояви к нему ту же милость, которую проявил ко мне! Дай ему испытания лёгкие и не сложные! Но если пошлёшь испытания тяжёлые, то дай возможность драться и победить!

Подавив волнение, слегка подрагивающими руками подхватил и надел рюкзак, зацепил на левое плечо лямку баула и повернулся к своей провожатой. Встретив на её лице прощальную улыбку, глубоко вздохнул и постарался успокоиться.

- Держи подарок, этот быстро не сгниёт и, надеюсь понравится, по крайней мере, гильзами мусорить не будешь. И фонарь забери, - громко прошептала она и сунула мне в правую свободную руку лямки увесистого, килограмм десяти рюкзачка, который притащила с собой, а в левую - фонарь, затем, приподнялась на носочках и поцеловала в лоб, - Да! Совсем забыла сказать! Запомни, самый жестокий и коварный ходок - это женщина! Если когда-нибудь позволишь себе отвлечься на её обаяние хотя бы на миг, то мгновенно превратишься в труп. Уж я об этом знаю, как никто другой, запомни! Как только учуешь в женщине ходока, убей немедленно!

- Запомню, - кивнул в ответ, поглядывая на туманный диск, - Бабушка, я тебе благодарен за всё. Я тебя люблю!

- И я тебя люблю, мой мальчик, прощай!

- Прощай! От всей души надеюсь, что пешка превратилась в ферзь, - ответил ей и отвернулся, низко склонился и шагнул в густую и вязкую, словно кисель, серую атмосферу портала.

Пройдя пару шагов вперёд, увидел не тот ожидаемый обратный склон горы, а словно зеркальное отображение места, из которого только что вошёл. В ночи виднелся мутный бабушкин силуэт, но вот её тело вдруг вспыхнуло огнём и, буквально за секунду, превратилось в сияющий шар, размером с футбольный мяч, который вначале завис над освещённой скалой, затем всё быстрее и быстрее стал подниматься в небо.

- Удачи в новом воплощении, - прошептал ей в след, и сделав шаг вперёд, вынырнул из серого киселя в солнечный день.

Несомненно, место было то же самое, ландшафт особо ничем не отличался, лишь вход в пещеру укрывал более высокий и густой кустарник. Скинув наземь вещи, уселся на валун, где только что отдыхал, то есть, не только что, а в далёком прошлом.

Обратил внимание, что потух фонарь, а мои попытки его реанимации не увенчались успехом. Оставив его в покое, осмотрел "кровавые слёзы". Чужая - помутнела и, когда к ней дотронулся, рассыпалась мелким песком, мало того, покрылся ржавчиной и удерживающий бутончик, ранее считавшийся золотым, превратился в труху и шёлковый шнур. Зато моя "слеза" осталась такой же ярко-красной, бабушка говорила, что так и должно быть.

Во рту пересохло, а язык стал, как деревянный, поэтому расстегнул рюкзак и вытащил две плоских серебряных фляги, одну литровую с остатками воды, которую тут же чуть ли не осушил полностью, и полулитровую, с коньяком. Я не есть пьяница, сам пьяниц ненавижу, но накатить сейчас на грудь пару глоточков, посчитал делом необходимым. Почувствовав в голове воздействие алкоголя, вспомнил, что мы сегодня так и не ужинали, поэтому с удовольствием слопал две шоколадки подряд.