Ходок-6 (СИ)

В бою равных соперников часто дело решает обычный случай.

Мудрость бывалого дуэлянта.

Несмотря на слияние, Велиор и лич безнадёжно проигрывали. Их было двое, а противников трое. Да ещё и каждый хоть немного, но сильней. Хитрющий некромант, едва завидел такую свистопляску, как откинул косу семи страданий прочь от себя. Вместо нее в руках Скрата появилась кошка- девятихвостка. Хвосты необычной плети заканчивались крючьями из чёрного дерева, а по темным лентам размещались специальные шипастые узлы. Размеры оружия были невелики: чуть меньше метра. Несмотря на это, смотрелось орудие внушительно, хотя и подходило больше для пыток, чем для сражения,

Боевой серп же обрёл собственную жизнь. Им напрямую управлял из астрала демон. Дело запахло керосином. Коса порхала возле Старицкого, как оса, заставляя уйти в глухую оборону. А на бедного хадагана насели пуруша и Лепрекон.

Вскоре выяснилось, что колдовская девятихвостка идеальное оружие против теней. Каждый удар отправлял в преисподнюю несколько ликов. Габариты плетки особой роли не играли. В качестве своеобразного танка выступила мертвая Вилена, а задушивший ее возлюбленный наносил урон у неё из-за спины.

Кнут не содержал и грамма металла, потому считался декоративным и его разрешили пронести на собрание Ковена. В то же время, для не нематериальных сознаний батог представлял огромную угрозу. Скрат порадовался, что взял плеть с собой, как дополнительную подстраховку.

В общем, положение ухудшалось с каждой секундой, как вдруг, совершенно неожиданно, подоспела подмога. Списанная со счетов Несмеяна с какого-то диву ожила и метким броском отправила мясницкий тесак прямо в затылок черноризца. Нож уподобился индейскому томагавку и с глухим чавканьем вонзился в темечко недруга.

— Хххххк… — невольно выдохнул Скрат, а на губах показалась кровавая пена.

Хочешь не хочешь, пришлось развернуться навстречу новой опасности. Ведь помимо всего прочего, со стороны девушки, завывая, летел серый призрак. Пуруше и жнецу дух навредить особо не мог, а вот отведать плоти некроманта вполне.

— Ах, ты сука! — выругался Лепрекон и недобро уставился на неприятельницу. Вначале он посчитал, что дурочка легкомысленно лишилась единственного оружия. Но когда завёл руку за голову, чтобы вытащить ножик, то нащупал лишь пустоту.

Тесак уже вернулся к владелице и удобно разместился в ладони. Нанесённая им рана не являлась смертельной. Тем не менее, шакти на регенерацию было потрачено, а преимущество в численности утеряно. Лич разом воспрянул духом. Нефет насел на мёртвую противницу вихрем из теней. Хадаган попытался нахрапом разорвать укреплённое некроэнергией тело, но не преуспел в этом.

Таким образом, битва разбилась на несколько дуэлей. Старицкий отчаянно размахивал чёрным мечом, в надежде повредить боевой серп или хотя бы разрубить связывавший с жнецом канал. Лич схватился с пурушей. А Скрат медленно приближался к Ульяне. Стало ясно, что первая же проигранная схватка решит исход битвы.

— Я выпотрошу тебя, как утку! — зло пообещал Лепрекон, а ритуальные татуировки на его лице воспылали. Оказалось, что тату накололи не спроста. Балахон некроманта раздался вширь, а движения обрели быстроту и вывереность. Также мужчину окружила защитная аура, которая отпугивала серого призрака. Дух бессильно парил рядом, но навредить был не в состоянии.

Ощутила изменения в себе и Несмеяна. Впитанная кровь отца наполнила мышцы невиданной силой, кости потяжелели, а кожа уплотнилась. И все же наибольшим приобретением были навыки боя. Нож поглотил не только душу, но и часть умений Беара. Теперь клинок передавал знания хозяйке. Огромную роль в их количестве сыграло то, что Ульян пожертвовал собой добровольно.

За долгую жизнь гетман неплохо овладел холодным оружием. И пусть он предпочитал молот, но и кинжалом орудовал превосходно. Сказалась лихая молодость. Во всяком случае, фехтовал Ульян куда лучше бравшего запугиванием и магией некроманта. Конечно, девушке потребовалось время, чтобы освоить наследство, но и усвоенных крох пока хватало для противостояния.

После нескольких пропущенных ударов плетью, Ульяна наплевала на стыд и сорвала ошмётки рубахи, обмотав руку по локоть. Теперь она принимала взмахи ремней на импровизированные наручи, сама же старалась подрезать врага на отходе. Церемониальная девятихвостка отлично воздействовала на нечисть, а вот против живых противников пасовала.

С каждым мгновением девушка обретала большую и большую уверенность. Она залихватски совершала горизонтальные замахи, ложные выпады и финты. Метила в запястья и пальцы. Тесак плохо подходил для уколов, а вот рубящий и режущий урон имел, что надо.