Ходок - 7

– Как это каким? В город прибывает дипломат высокого ранга, практикующий Искусство. По всем правилам вежливости и этикета он должен представиться главе местного отделения Гильдии Магов Акро-Меланской Империи, чтобы исключить в дальнейшем всяческие коллизии. Все должно быть официально! А ты спрашиваешь: «Каким»! Я тебя не понимаю… – протянул Шэф таким тоном, каким учительница младших классов делает выволочку записному отличнику, схлопотавшему пару за невыполненное домашнее задание. Свэрт проникся, и хотя внешне это было незаметно, чувствовалось, что он смущен.

– Договорились, – буркнул он поднимаясь. И чтобы последнее слово все же осталось за ним, добавил: – Постарайся не затягивать!

– Как только, так сразу! – мило улыбнулся Шэф. – И кстати, – командор посерьезнел, – отключи-ка перед уходом девчонку от искусственной почки.

– Или почку от девчонки, – осклабился Денис.

– А сами не можете? – насмешливо прищурился глава бакарской Гильдии Магов. Очень его обрадовала возможность хоть немного, но отыграться. Пусть даже в таком третьестепенном вопросе дать почувствовать свое превосходство.

«А действительно, – подумал Денис, – чего сложного-то? Осторожно вытащить иголки, смазать йодом, или зеленкой, или еще чем – хрен знает, чем здесь мажут, но ведь чем-то мажут наверняка. Антисептика должна быть однозначно. Забинтовать, если надо, и все. Нахрена просить этого индюка?»

«Аппарат-то – магический… – осторожно возразил внутренний голос. – Мало ли что…»

«Насчет магии – это правильно, – после короткого раздумья согласился Денис. – Магия – дело темное. Да и вообще – начальству виднее!»

«Это точно!»

– Свэрт… может ты не знаешь, – голос командора мягкость напоминал кошачью лапку, однако глава бакарских магов хорошо представлял, какие стальные коготочки притаились внутри этой лапки, – но, мы в медицине разбираемся плохо. Мы – не по этой части. Мы – не целители. Мы, как бы это поточнее выразиться – наоборот, – использовал удачную наработку старшего помощника верховный главнокомандующий. – Так что, будь любезен. Тем более, что Витус сказал, что по инструкции время лечения – сутки, а они уже прошли и даже больше.

Решив, что уже отыграл значительное количество очков, далее упорствовать и выпендриваться главврач бакарской ЦКБ не стал.

– Разумеется, я отключу девочку, – сухо произнес он. – Никто не знает к чему может привести избыточное использование артефакта. Как целитель я не могу допустить, чтобы больному был причинен вред, который я могу предотвратить!

– Да ты никак давал клятву Гиппократа!? – изумился Денис.

– Только многоуважаемый Свэрт забыл упомянуть, что пациент должен быть платежеспособным, – хмыкнул Шэф. – Так? – Отвечать на подобные инсинуации глава бакарского отделения Гильдии Магов счел ниже своего достоинства и молча направился к дверям. Вслед за ним потянулись и остальные.

При виде порозовевшего, красивого лица Делии, Денис ощутил непонятное раздражение.

«А может прав Брикус, что от баб одни неприятности, – неожиданно пришло ему в голову. – Лежит… кукла, а из-за нее столько народу положили! Наших, да и этих козлов… – человек пятьдесят, минимум. И все ради чего? Ради того, чтобы эта Барби могла жить!»

«Это еще что… – насмешливо отозвался внутренний голос. – Из-за Елены Прекрасной город с землей сровняли! А ты говоришь – пятьдесят человек… Нет такого преступления, на которое человек не пойдет из-за любви!»

«Да все я понимаю! – досадливо отмахнулся Денис. – Девчонка ни в чем не виновата, да и вообще странно, что я на нее злюсь. Я где-то читал, не помню где, что мужчина не может злиться на красивую девушку, а я вот злюсь, хотя с ориентацией все нормально… сам знаешь».

«Это ты просто зажрался, братец, – хмыкнул внутренний голос. – Имея гарем под рукой, можешь себе позволить».

«Ну-у… может быть, – был вынужден согласиться Денис. – И все равно – несправедливо это как-то… Вспомнил сейчас юнгу Юстуса – ведь и его могли… А чем он хуже? Несправедливо это все…»

«А жизнь вообще штука несправедливая…» – философски заметил внутренний голос и на этом обмен мнениями прекратился. Прекратился главным образом из-за того, что последний тезис, насчет несправедливости жизни был абсолютной истиной в последней инстанции, обсуждению не подлежащей, а во-вторых потому, что стали происходить разные интересные события, за которыми надо было внимательно наблюдать, и лучше «вооруженным» взглядом.

Как только главный бакарский лекарь откинул простыню, под которой покоилась Делия, Денис скользнул в кадат. Так, на всякий случай, чтобы гарантированно не пропустить ничего интересного, если оно, конечно же, будет иметь место. В обычном состоянии сознания можно было чего-нибудь и не заметить, особенно разных магических штучек, а в кадате – дудки! – ничего не скроешь. И его предусмотрительность была вознаграждена.