Ходок IV (СИ)

Вернувшись в исходное состояние Денис заскучал. Делать ему было решительно нечего: процесс шел в ламинарном режиме, и когда показалось, что «равномерное и прямолинейное» движение матросов и солдат от Дениса к Шэфу так и будет продолжаться без происшествий и эксцессов, произошло событие, нарушившее мирный ход «принятия присяги». Разглядывая, от нечего делать, своих подопечных, Денис обратил внимание на одного человека: высокого, худощавого, вертлявого, с неприятным, узким и каким-то топорообразным лицом. Вертлявый проявлял явные признаки нервозности: он все время выходил из очереди, пытался заговаривать с рядом стоящими товарищами, которые хмуро смотрели вниз и вбок, не проявляя ни малейшего интереса к общению, прищелкивал пальцами, и вообще… вел себя как-то не так, как все остальные. Когда он заметил излишнее внимание, проявляемое к нему черным демоном, нервы его не выдержали: громко проорав что-то непонятное, он кинулся к борту, перепрыгнул через него, и бомбочкой сиганул в воду.

Денис, подсознательно ожидавший чего-то подобного, не теряя ни мгновения кинулся в погоню. Он вихрем промчался по палубе и хорошенько разогнавшись, ласточкой прыгнул в море. Беглец плавал неплохо, но соревноваться с краснопоясником ему, конечно же, было не под силу – Денис нагнал его очень быстро. Вертлявый вытащил нож и попытался пырнуть Дениса, но был мгновенно обезоружен. Тогда он решил покончить жизнь самоубийством, прихватив с собой заодно и черного демона – наверно он полагал, что за это с него снимут штрафные очки (если не все, то очень много), когда придет черед новой инкарнации. «Топор» обхватил Дениса руками и ногами, оплел так, что невозможно было ни вздохнуть, ни… скажем так – выдохнуть и ринулся в глубину.

Но, то что для вертлявого было подвигом, для Дениса было рутинным упражнением, выполненным сотни раз в бассейне, где белопоясники с ожесточением топили друг друга. К тому же не стоит забывать, что Денис был в шкире, позволявшей дышать на небольшой глубине. Не погрузившись и на пять метров, он разорвал «смертельные» объятья вертлявого, затем несколькими ударами в солнечное сплетение, по почкам и по печени вразумил его, показав ху из ху, а когда тот хлебнул соленой водицы и обмяк, потащил «топора» на поверхность.

Потом Денис отбуксировал вертлявого к борту, продел его в предусмотрительно сброшенный зрителями толстый канат, с петлей на конце, и приказал поднимать. Сброшенным ему штормтрапом он решил не пользоваться, а вместо этого еще немножко попугать экипаж «Арлекина» дополнительными спецэффектами. Наблюдая за действиями любимого руководителя и за поведением толпы, Денис пришел к твердому выводу, что чем больше «эти» будут бояться компаньонов, тем меньше вероятность какой-нибудь пакости с их стороны. Когда тело беглеца пошло вверх, он нырнул, вдоль борта добрался до каната носового якоря и белкой взлетел на палубу. Никем незамеченным он добрался до толпы, столпившейся у борта и пытавшейся разглядеть: куда подевался черный демон. Наверняка в некоторых, особо тупых головах начала вызревать безумная надежда, что порождение Тьмы или само пошло на дно, или же его утащил дружественный экипажу водяной, или русалка. Надежды эти похоронил звук Денисовского голоса, раздавшийся у них за спиной:

– Вы куда разбрелись!? Бараны! – Денис решил не менять стиль общения, введенный главкомом. – Вам что – уши отрезать?! Беременные тараканы! В очередь, сукины дети! – припомнил он Шарикова. – В очередь! – Экипаж «Арлекина», деморализованный еще больше, чем до этого происшествия, мгновенно самоорганизовался, восстановив, существовавшую до инцидента очередь. Денис подошел к мокрому беглецу, медузой распластавшемуся по палубе и брезгливо пошевелив его ногой, приказал:

– Откачать! – к вертлявому тут же бросились два человека, стоявших ближе всего, и принялись проводить интенсивные реанимационные мероприятия, закончившиеся полным успехом: из утопленника полилась вода, он начал надрывно кашлять и через несколько мгновений открыл глаза. Некоторое время он оглядывал окружающих непонимающим взглядом, а потом в его глазах вспыхнул огонек понимания, плавно переросший в огонь ненависти.

– Оклемался болезный? – ехидно поинтересовался Денис. – Тогда поднимайся. – Вертлявый на это предложение только презрительно поджал губы – мол мне этого не надо, а вам надо – вы и поднимайте!

…на быструю смерть нарывается…

… разозлить хочет…

… молодец… не сдается до конца…

– Отнесите его, – приказал Денис и четыре человека, схватив беглеца за руки и за ноги, оттарабанили его под светлые очи Шэфа, со скоростью чертей, волокущих грешника в ад.

– Араэлит? – равнодушно поинтересовался главком, и не получив ответа, все так же невозмутимо обратился к толпе, «принявшей присягу»: – он ваш. Через очень короткий промежуток времени, истерзанный труп вертлявого с привязанным грузом, ушел за борт, а Денис еще успел подумать: