Ходоки в миры СССР

— Мировой мужик. Я ему пузырь выдал, а он с нами свежими огурчиками и помидорами поделился.

— О, закусь! Слышь, дядя Натан, накатить бы? Мы тут видели в сумке.

— Нет-нет, это для бартера. А нам, — мужчина достал фирменный пакет, — вот эту. Голова болеть не будет.

— Вы водку пьете?

— После такого только её родимую.

— Понял. Без базара!

Семен шустро сварил макароны с тушняком, сумев сообразить нечто вроде томатного соуса. На плите уже закипал чайник, на столе появилась «походная» сервировка. В доме нашлись хрустальные рюмки и стаканы. Народ когда-то копил посуду на черный день, но тот пришел и здорово поменял ценности.

— Не чокаясь и без тостов.

Выпили, закусили. Михаил под изумленным взглядом хозяина намазал толстый кусок хлеба горчицей, затем положил сверху ряд шпротин.

— Не удивляйтесь. У Михи странные вкусовые рецепторы.

Натан Иосифович, не дожидаясь остальных, налил еще, одним махом выпил и уставился на парней:

— А вы, вообще, кто, пацаны?

Михаил оторвался от бутерброда:

— Этот вопрос к чему сейчас?

Пожилой комбинатор вздохнул и потянулся за огурцом:

— Только не говорите, что убивать людей для вас, как два пальца об асфальт! Вы нервничали, но не более. Я же целую жизнь прожил и разных людей видел. Хотите сказать, что обычные ходоки?

— Дядя Натан, на такую работу абы кого и не берут.

— Тоже правильно, — Вайсбейн некоторое время закусывал, потом снова налил. — Помянем, что ли, усопших. Не держу на них зла. Просто оказались не в нужном месте в неположенное время.

— За это можно бахнуть, — согласился Семен, но его напарник махнул стопарь молча.

Они еще немного посидели, поговорив ни о чем, затем неожиданно Натан Иосифович вырубился.

— Потащили его в спальню.

— Дальше что?

— Будем по очереди дежурить. Водка меня один фиг не берет, попробую ментовскую рацию через переходник подключить, волну послушать. Ты первым иди спать, тебя вечно по вечерам рубит.

— Ага, — Михаил широко зевнул. — Тут наверху чердак, окна во все стороны неспроста пробиты. И за соседом внимательно понаблюдай. Не нравится мне все это.

— С золотишком вечно проблемы.

— Так сейчас у нас лишь резаная бумага осталась.

Семен немного промолчал, после чего выдал:

— Не надоело еще бегать на побегушках?

Сонный напарник удивленно обернулся:

— Ты уже готов к работе резидентом? Сеня, да кто нам доверит?

— Я не про это, а вольную охоту.

Михаил замер, потянулся за бутылкой и лишь после выпитой стопки ответил:

— Давай поговорим об этом тогда, когда окажемся в безопасном месте.

Семен пристально посмотрел на товарища:

— Хорошо.

Глава 7 Союз минус два. Сцена пятая ошеломляющая

— Где этот шлемазл? Кто должен был дежурить утром?

Семен с усилием разлепил глаза и щурился от бившего прямо в лицо утреннего солнца.

— Так, Миха. А в чем дело?

— Где он?

— Наверху должен быть. Я ему термос с кофием оставил.

— Да что б тебя!

Через минуту пожилой мужчина кубарем катился вниз, причитая:

— Да как так можно?

Семен почуял неладное и поспешил наружу.

Двумя часами ранее:

«Интересный у нас сосед, надо бы с ним побазарить».

Михаил меньше всего любил догонять и ждать. Поэтому выпив все кофе, он через некоторое время спустился вниз отлить и тогда заметил на соседнем участке бродящую ни свет, ни заря одинокую фигуру. Летом солнце рано встает и кому-то даже бесплатно подает. Сосед же доставал из большой бочки знакомые по многим версиям Союза «соски», то бишь полуторалитровые пластиковые бутылки. И в них явно был налит не лимонад.

— Здарова, сосед! — кивнул дружелюбно Михаил.

Жилистый мужик в растрепанных трениках и тельняшке на голое тело быстро обернулся. Хоть он и был с будуна, но двигался легко, что указывало на хорошую в прошлом физическую подготовку.

— Ты откуда такой красивый нарисовался?

— Да с Толяном вчера приехали.

— А… он же говорил. Пиво будешь?

Михаил расплылся в улыбке.

«Есть контакт!»

— А кто ж с утра его не потребляет?

— Наш человек! Садись! Сейчас огурчиков соображу.

Кроме огурцов с теплицы на облупленном столе появилась палка колбасы и краюха хлеба. Пиво было холодным и по вкусу нормальным. Михаил с удовольствием выкушал стакан пенного напитка и сделал перерыв.

— Ты с моря, что ли? Тельник одет.

— Обижаешь, десант!

— Да ты что? — парень тут же оголил свое плечо, на котором появилась знаковая татуировка. — Десантно-штурмовой полк.

— Братишка!

— Никто кроме нас!

Они обнялись, и сосед предложил:

— Тогда, может, по чарочке? За встречу.

Михаил покачал головой:

— Не вариант, сегодня за руль. Но ты себе наливай, если хочешь, а я пивасик буду.

— Заметано! Но я честно предлагал.

Чокнулись, выпили. Михаил между делом вызнавал обстановку. Что, где и как. Наводил мосты, завязывал узлы.

— А что, опять вернули десантно-штурмовые?

— Ага, — осторожно ответил Михаил, поняв, что брякнул лишнего.

— Я двадцать лет прослужил в парашютном. Развалили, суки, армию! Приказа у них не было! Надо было до конца идти и всю эту сволочь к ногтю прижать. А сейчас…

Бывший сверхсрочник огорченно махнул рукой, видимо, вспомнив что-то из истории этого несчастного мира.

— Порядка нет.

— Правильно говоришь!

— Вот вы где голубчики!