Ходорковский, Лебедев, далее везде. Записки адвоката о «деле ЮКОСа» и не только о нем

Обвинение в незаконности льгот. Для обоснования своих уголовно-налоговых претензий следствие использовало два, на самом деле взаимопротиворечащих утверждения. Первое заключалось в том, что составители обвинения, превысив полномочия и присвоив тем самым себе власть судебного органа, признали действовавшие в ЗАТО компании не обладающими признаками юридического лица. Следующим за этим шагом становилось наклеивание ярлыков на компании и их руководителей: они якобы «являлись подставными юридическими лицами, как и числящиеся в них генеральные директоры». Прокурорских погон и властной вседозволенности вполне хватило, чтобы самим оценивать, какое и в каком количестве предприниматели должны иметь имущество, как его использовать, кому подчиняться, в каких банковских учреждениях открывать счета, с какой прибыльностью работать. А поскольку такие представления «человека с ружьем» о правильной экономике не соответствовали реалиям бизнес-практики, которую он почему-то взялся опорочивать, то в обвинительном заключении можно было безнаказанно писать явные антиправовые абсурдности: «коммерческие организации не обладали фактически функциями и признаками юридического лица, предусмотренными статьями 48–50 Гражданского кодекса РФ».

Забегая вперед, скажу, что в Мещанском суде представители стороны обвинения, включая сотрудников налоговых органов, дополнили выстраиваемую ими конструкцию претензиями к площади занимаемых операционными компаниями офисов, количеству работающих там лиц и получаемой ими зарплате. Трудно сказать, какие и на чем базирующиеся критерии были взяты за основу, но прокурор Дмитрий Шохин в прениях, говоря о размерах служебных помещений, назвал их «смехотворно малыми»! Картина будет неполной, если не сказать, что порицанию устами надзирателей за частной коммерцией подверглась даже экономическая целесообразность сделок по купле-продаже нефти именно через данные компании!

Другим, очевидным для продемонстрированной логики открытием следствия стала якобы незаконность использования компаниями налоговых льгот. Обвинители сочли, что здесь не были соблюдены критерии, предусмотренные законодательством. На самом деле все обстояло совершенно иначе.

Изменения в законодательство о ЗАТО в части условий ограничения на предоставление налоговых льгот (согласование с Минфином, привязанность к данной территории основных средств и среднесписочного состава) не могли распространяться на ранее подписанные соглашения по причине общего правила о недопустимости ухудшения положения налогоплательщика введением нового закона. Этот незыблемый правовой принцип настолько важен, что он закреплен в российской Конституции в 57-й статье.

Не случайно человек, которого никак нельзя заподозрить в неосведомленности или некомпетентности, к тому же ранее трудившийся на посту министра финансов, премьер-министр РФ Михаил Касьянов в самый разгар описываемых событий, 12 февраля 2004 года, сделал довольно жесткое заявление в прессе: «Если законные действия по оптимизации налогообложения признаются незаконными задним числом, то к этому я отношусь отрицательно. По той простой причине, что в законе были дырки, позволявшие оптимизировать платежи. Налоговый кодекс не запрещал ЮКОСу и другим компаниям проводить сделки через внутренние офшоры»[67]. Реакция на такое неопровержимое откровение последовала незамедлительно, и уже 24 февраля Касьянов перестал быть главой российского правительства.

Без особого труда с искусственностью налоговых обвинений разобрались и авторитетные международные организации. Еще шел мещанский процесс, а Парламентская ассамблея Совета Европы 25 января 2005 года приняла в связи с «делом ЮКОСа» весьма резкую резолюцию, где в отношении налоговых претензий говорилось следующее: «Злоупотребления схемами минимизации налогов, в которых обвиняют ЮКОС, практиковались и другими работавшими в России нефтяными и сырьевыми компаниями, которые не подверглись схожему переначислению налогов или их силовому изъятию, и чьи руководители не подверглись уголовному преследованию. Несмотря на то что изменения закона в 2004 году закрыли эту якобы имевшуюся “лазейку”, действия, которые вменяются в вину, относятся к 2000 году, а судебное преследование, носящее ретроспективный характер, началось в 2003 году».

Векселя. Ситуация со второй составляющей налоговых обвинений обстояла еще более просто. Было установлено, что в ЗАТО имели место случаи расчета с бюджетом не деньгами, а одной из разновидностей ценных бумаг – векселями ОАО «НК “ЮКОС”», и эти действия органы предварительного следствия расценили как преступные, вменив их в вину Михаилу Ходорковскому и Платону Лебедеву. Вексельная часть обвинений «тянула» более чем на 11 млрд рублей.