Ходорковский, Лебедев, далее везде. Записки адвоката о «деле ЮКОСа» и не только о нем

Надо ли говорить, что весь комплекс следственных действий – обыск адвокатского образования без судебной санкции, истребование по запросам составляющих адвокатскую тайну документов и допросы адвокатов об обстоятельствах оказания юридической помощи клиентам – никак не согласовывался ни с положениями Уголовно-процессуального кодекса, ни с нормами закона об адвокатской деятельности и адвокатуре. Хотя сторона обвинения упорно гнула свою линию, утверждая, что все делает совершенно законно. Вот как это обосновывалось в одном из ответов защите руководителя следственной группы Валерия Алышева: в Адвокатском бюро «АЛМ Фельдмане» «без получения разрешения суда следователь проводил следственные действия не в отношении адвокатов, а в отношении членов организованной группы, что подтверждено вынесенными заключениями суда о наличии в действиях Аграновской Е.В. и Ивлева П.П. составов преступлений и постановлениями о привлечении указанных лиц в качестве обвиняемых, которые законны, обоснованны, мотивированны и не отменены до настоящего времени». Что и говорить, иначе как издевательством над презумпцией невиновности и пренебрежением к предусмотренным законом гарантиям адвокатской деятельности это назвать нельзя.

В связи с вышесказанным уже не вызывает удивления то обстоятельство, что, по рассказам адвокатов, общавшихся со следователями, те упорно твердили, что виды услуг, оказываемых «АЛМ», не могут относиться к понятию юридической помощи, оказываемой адвокатами. Спор зашел так далеко, что одна из задействованных в оперативном сопровождении «дела ЮКОСа» правоохранительных структур, а именно – милицейское главное управление по налоговым преступлениям, направила запрос в Адвокатскую палату Москвы по поводу бюро «АЛМ Фельдмане». Интерес обратившихся состоял в том, чтобы выснить, соответствует ли закону об адвокатуре, а также кодексу профессиональной этики выполнение адвокатами и другими сотрудниками бюро поручений клиентов, связанных с управлением коммерческими предприятиями, в том числе иностранными (открытие счетов в банках, управление ими, подписание договоров купли-продажи, индоссирование векселей, предъявление их к оплате). Полагаю, что ответ президента Адвокатской палаты Москвы Генри Резника их разочаровал, поскольку в нем на основе российского и международного законодательства, регламентирующего адвокатскую деятельность, однозначно сообщалось, что никаких противоречий здесь нет. Более того, «выполнение указанных действий именно адвокатами является общепринятой мировой практикой».

Тем не менее акции следствия против адвокатов «АЛМ» продолжились. В начале декабря того же 2004 года следователь Радмир Хатыпов позвонил Павлу Ивлеву по мобильному телефону и потребовал прибытия в прокуратуру для дачи дальнейших показаний. Он уже знал, что адвоката нет в России, и поэтому ставил вопрос так: «Если Вы не вернетесь, могут пострадать люди». Когда же Ивлев отказался, события стали развиваться следующим образом. 7 декабря 2004 г. управляющий партнер Адвокатского бюро «АЛМ Фельдмане» Елена Аграновская была вызвана в Елавное следственное управление для допроса, после чего ей было предъявлено обвинение в совершении ряда тяжких преступлений. Вечером того же дня Аграновская была доставлена в Басманный суд, где в отношении нее была избрана мера пресечения в виде содержания под стражей. Поскольку прямо в зале судебного заседания она потеряла сознание, ее доставили в больницу, где Аграновская находилась под стражей в течение 10 дней, до тех пор, пока арест не был изменен на подписку о невыезде. По мнению Павла Ивлева, эти действия являлись реакцией следствия на его отказ возвратиться в Россию и явиться на допросы, примерно так же, как была арестована юрист Светлана Бахмина, после того как начальник правового управления ОАО «НК “ЮКОС”» Дмитрий Еололобов во избежание репрессий выехал в Великобританию. «Арест адвоката, управляющего партнера “АЛМ Фельдмане” Аграновской Е.В., с целью принудить меня к возвращению в Россию для дачи ложных, выгодных обвинению показаний на клиентов бюро, – писал Ивлев в одном из документов, предоставленных в распоряжение защиты по делу Ходорковского и Лебедева, – с моей точки зрения, является преступным лишением гражданина РФ свободы, за которое должны нести ответственность как следователь Каримов С.К., лично принявший соответствующее решение, так и его руководители, это решение одобрившие».

Имел место и такой эпизод. 8 февраля 2005 года в аэропорту Шереметьево-2 по неизвестно на чем основанному ложному подозрению в контрабанде наркотиков (?!) была фактически задержана вылетавшая к Ивлеву его супруга вместе с двумя малолетними детьми. Наркотиков у членов семьи Ивлева, естественно, обнаружено не было, но на самолет они опоздали, будучи при этом на грани нервного срыва.