Ходорковский. Не виновен

Когда мы звонили, секретари всегда о нас знали. Говорят: «Представьтесь!» И как только скажешь фамилию, соединяют моментально. Возможно, были люди, с которыми он не хотел общаться, и не общался. Но многим нашим помогал, по-разному. Мне дал кредит. Под проценты, все как положено в банке, но вы же понимаете, что было достаточно одного росчерка пера на заявлении, чтобы кредит дали. Людям, которые обращались к нему за помощью, не отказывал никогда. Так или иначе, вопрос решался. Сразу говорил: это я не могу, это я не могу, а могу вот так. Кому-то с квартирой помогал, нескольким одноклассникам с лекарствами, с работой, понятно.

Некоторые не оправдывали доверия. Например, занимали деньги и не отдавали. Он устраивал на работу, а человек показывал себя не с лучшей стороны.

Если его о чем-то просили, советовал: «Ты не говори, что тебе надо там тысяч десять, говори сразу, сколько надо. Ты лучше завысь, но так, чтобы второй раз не обращаться». Это был его принцип. То же касалось работы. Помогал один раз. Если просили — устраивал. А дальше — как хочешь. Никогда никого не вел, не патронировал. Мы с Надеждой скрывали, что мы одноклассницы Ходорковского, это стало известно случайно и уже после его ареста.

При нем не было такого, что вот этих, вот этих, вот этих не трогать, это мои люди.

— То есть на работу брал, а потом относился ко всем одинаково?

— Абсолютно. Другое дело, когда человек из людей Ходорковского проявлял отрицательные качества. Был такой момент. Он нас с Надей позвал. Я не буду называть, о ком шла речь. Он давно не работает в ЮКОСе, вынужден был уволиться, потому что это было уже за гранью. Мишка нас с Надей позвал и сказал: «Девчонки, сделайте все, что угодно, но чтобы его здесь не было».

— А Михаил в МГУ не собирался поступать?

— Насколько мне известно, он всегда собирался в Менделеевку. В МГУ смотрели на пятый пункт, люди даже меняли фамилии. Я думаю, просто не лез на рожон. Он вообще человек, который не лезет на рожон. Мне кажется странной вся эта ситуация, и с ЮКОСом, и вообще, потому что он трезво все всегда оценивает, всегда все рассчитывает, по крайней мере, в бизнесе, на несколько шагов вперед. Он очень осторожен. Так что мы были в шоке. Хотя ему говорили, что это может случиться. Кстати, сегодня было интервью в «The Sunday times» [13 — Марк Франкетти. «The Sunday Times», 18.05.2008: http://www.gazeta. ru/news/lastnews/2008/05/18/n_1220181.shtml], в котором он впервые назвал фамилию Сечина.

— Да эта фамилия уже фигурирует бог знает сколько.

— Это понятно. Но названа в первый раз. Он никогда не называл никаких фамилий. А теперь сказал, что первое дело Сечин завел из жадности, а второе — из трусости. Почему вдруг заговорил, не знаю. То ли потому, что Сечин сейчас в правительстве. Когда я вижу лицо Сечина, меня просто трясти начинает: филолог с лицом убийцы. Вы знаете, какие слухи, да? Кто-то из правительства пришел к Ходорковскому и сказал: «Вот этому человеку, видимо, Сечину, ты отправишь столько-то». И Миша сказал: «С какой стати?» Якобы с этого все началось. Вот так тривиально. Но я не знаю, насколько это правда.

Студенты

Эта листовка выложена на сайте группы поддержки Михаила Ходорковского «Совесть», а передала ее им выпускница МХТИ Татьяна Эдельштейн.

Заметка об отряде по уборке картошки «Спутник-83», которую я процитировала, подписана двумя фамилиями: М. Ходорковский, командир отряда и Д. Мурзин, комиссар. Она вполне в духе того времени с отчетом о количестве убранных тонн «сочных корнеплодов» (это о свекле), о ремонте ферм и передовиках труда.

Дмитрия Мурзина я нашла на сайте Одноклассники. ru, и он мне ответил:

«Я был очень хорошо знаком с Мишей, хотя учился с ним и не в одной группе, но на одном факультете. Много пересекались, в том числе и по комсомольской работе, и не только. Последний раз я видел его, правда, году в 91-м перед своим отъездом на работу во Францию.

Есть даже одна заметка, которую я написал в 84-м году и поставил Мишу в соавторы. Текст настолько глупый, что всю ответственность беру на себя.

В Менделеевке есть много людей, которые хорошо помнят Ходорковского, не знаю только, захотят ли общаться на эту тему. Что касается меня, то вне зависимости от Ваших взглядов, Вы услышите о нем только хорошее».

Это закономерность. Из нескольких десятков писем, которые я получила в ответ от выпускников МХТИ, резко отрицательным было только одно и содержало отказ от общения без объяснений причин.

Просто парадоксально, что на человека, обвиненного во многих преступлениях, приговоренного к тринадцати годам лишения свободы, оказалось архитрудно найти надежный компромат. В негативном плане высказываются люди либо явно заинтересованные, например, владельцы бизнеса в России, не намеренные его терять.

Либо обиженные, например уволенные Ходорковским из ЮКОСа. Либо это информация из вторых, третьих рук.