Ходорковский. Не виновен

В знаменитом цикле статей Владимира Перекреста «За что сидит Михаил Ходорковский» есть следующий пассаж: «Если в Думе-99 было, по некоторым оценкам, порядка ста подконтрольных «ЮКОСу» депутатов, то в 2003 году их число обещало быть намного больше. Во всяком случае, как говорили близкие к Кремлю источники, президенту доложили, что «ЮКОСу» «присягнули на верность» ровно 226 депутатов — количество, необходимое для обеспечения простого большинства. Подозрительная точность — возможно, преувеличили. Но и председатель комиссии Госдумы по противодействию коррупции Михаил Гришанков подтвердил «Известиям», что кандидатский «список «ЮКОСа» насчитывал не менее 200 фамилий». [83 -http://www.izvestia. ru/investigation/article3093561/]

На самом деле цифры были несколько меньше, да и история совсем другая.

«Все обвинения в наличии планов захвата власти — это абсолютная туфта, — говорит мне Василий Шахновский. — Все, что касалось финансирования партий и депутатов, было не то, что согласовано, это был совместный с Кремлем проект. Совместный.

Помимо финансирования «Единой России», помимо финансирования одномандатных депутатов, которые были согласованы с Кремлем, а некоторых нас Кремль просил финансировать, к нам приходили люди, просили деньги, и это тоже согласовывались с Кремлем. Вот столько можно давать? Можно. Можно дать Морозову деньги? Можно. «Сколько?»- спрашивал я. Вот столько. И я давал столько Морозову.

Кого-то мы находили в регионах, в которых работали, кого-то просил поддержать Сурков, кто-то приходил к нам сам и просил о финансировании. И опять-таки технология этих договоренностей также была оговорена с Кремлем.

У нас была основная задача: создать нормальную следующую Думу. Потом быстро в течение года принять пакет жестких экономических реформ. Нас эта модель абсолютно устраивала.

— Экономические реформы, которые вы хотели, были приняты? — спрашиваю я.

— Нет. Потому что 2005 год, это не 2003-й. Даже 2004 год — это не 2003-й. Дума начала работать в 2004-м.

— То есть изменилась система принятия решений?

— Я однажды где-то в 2005-м или 2006 году в аэропорту европейском встретил одного из вице-спикеров Думы, с которым у меня хорошие отношения были и еще остаются. Я ему говорю: «Слушай, ты мне скажи, какого уровня вопросы сегодня решаются в Думе?» Он говорит: «Ты чего издеваешься? Никакие вопросы в Думе не решаются». Никакие. Вопросы решаются в кабинетах у чиновников, вопросы решаются, когда какой-то депутат в силу хороших отношений приходит куда-то. Но в самой Думе, в комитетах, на фракциях, не решается ничего. Это абсолютно формальный институт.

Понимаете, когда Грызлов сказал, что Дума — не место для дискуссий, он был абсолютно прав. Потому что именно таким образом она в результате и была построена. Всех отстроили, всех посадили на зарплаты, все не могли никуда дернуться. А в 2002-м,

2003-м тогда еще не было этого. Были свободные СМИ, были разные силы.

А уже в созыве 2003 года все было бессмысленно».

Увы, человек, о котором я пишу, приложил руку к построению имитационной демократии, которая его и сожрала. Прискорбно, каковы бы ни были его цели. Согласованные с Кремлем депутаты естественным образом перешли на сторону сильного.

«То есть Дума была та самая, в которую вы проводили людей? — спрашиваю я Шахновского. — В ней были ваши люди? И все легли под Кремль. Не потому ли, что были согласованы?

— Большинство, — говорит он. — Да и ЮКОСа уже не существовало, и ни кто не требовал выполнения стартовых договоренностей».

Я понимаю, что политика искусство возможного. Да и Кремль тогда еще не казался твердыней адовой. И сотрудничество с ним не воспринималось, как предательство и позор. Но сам принцип согласования — это путь к тому, что мы имеем сейчас! Понимал ли Михаил Борисович, что творит?

Ведь бывает и иначе. Советы в СССР тоже были декоративным органом власти, но когда в 1990-м туда пришли независимые люди, они смогли переломить ситуацию.

«Понимали ли Вы в 2003-м, что согласование депутатских списков с Кремлем — это прямой путь к имитационной демократии? — спрашиваю я Ходорковского. — Считаете ли

Вы, что были правы, участвуя в такого рода сотрудничестве с властью?»

«Считал и считаю обсуждение списков между сотрудничающими политическими силами — нормой, — отвечает он. — Диктат — неприемлем, а разумный компромисс — это основа основ любой политики в любой стране. Мне с диктатом столкнуться не пришлось. Обсуждение в «утверждение» превратилось позже».

— Думу покупали оптом и в розницу в то время все, поэтому он мало чем отличался от всех, — рассказывает мне Ирина Ясина. — Просто, может быть, делал это умнее. В свое время он сказал, что хотел бы, чтобы мы не проплачивали, как все, каждый конкретно кивок, чих и так далее, а у нас были единомышленники, которые бы видели развитие России, как он это видел. И это было абсолютно правильно, потому что нужно было иметь образованных депутатов, а не просто марионеток, которые в нужный момент поднимут руку.

И юкосовских депутатов было не 200 человек.

Гораздо меньше.