Хохот Демиурга. Мысли в моей голове

Весь день я не находил себе места, ночью мне не спалось. Я из всех сил пытался отогнать пугающую мысль, я даже обращался к Богу с нелепой выдуманной молитвой о помощи. Я в ужасе понимал, что уже почти готов. Я был готов пойти на убийство, и, естественно, не из-за злополучного экзамена, во мне свербело желание узнать, сколько правды в теории Толика. Я шепотом называл себя ужасным человеком, жалко пытался удавиться подушкой, но никак не мог избавится от неправильных мыслей. Ближе к утру я понял, что все, что меня сдерживает – это страх наказания. Ни жалость и неспособность убить, я просто трусил оказаться за решеткой. Весьма странно ощутить, что хоть и мысленно, но ты уже перешел границу морали. Меня разрывали призрачные голоса, будто ангел и дьявол пытались перетянуть каждый на свою сторону. Я не выдерживал давления кипящих мыслей, мне казалось, что в комнате душно, что я задыхаюсь, все тело зудело. Мне хотелось укрыться с головой так, чтобы спрятаться от бури во мне, хотелось кричать. И тут мое проклятие спасло меня – я будто бы провалился сквозь землю в буквальном смысле. Меня окружала светлая, теплая и уютная пустота. Я понял, что нахожусь где-то глубоко в себе, гораздо глубже, чем была построена Внутренняя Рига. В месте, куда даже мои собственные мысли проникают с трудом. И мне было очень хорошо, так хорошо, что я спокойно уснул, а выспавшись, я вернулся в спальню уже полный решимости. Я был готов проверить теорию и убить. Я был спокоен и больше не боялся наказания, возможно, мне даже его немного хотелось – хотелось быть пойманный на преступлении и осужденным на долгие годы тюрьмы, ведь тогда бы я смог сбежать в глубины себя, навсегда поселиться во Внутренней Риге, где я самый настоящий Бог, или, если надоест, туда – еще глубже, где сплошная дружелюбная пустота окутывает коконом.

Думаю, неуместно в точности пересказывать реакцию Андрюши и Толика, если найдете общий язык, они сами тебе не раз все расскажут, тут, знаешь ли, любят обмусоливать прошлое… Сейчас отмечу лишь одно, мне показалось, что мое заявление, что я решился и готов убить, чтобы проверить свои способности, не вызвало у них удивления, Андрюша больше молчал, Толик пытался отговорить, но, скорее для проформы. По-видимому, они в мое отсутствие тоже все обговорили и обдумали, и сами не могли найти способ, как подтолкнуть к преступлению. Я же сейчас не психологический триллер пересказываю, так что не будем копаться в их мотивах, скорее всего – это была обычная скука.

В общем, мы достаточно быстро перешли непосредственно к обсуждению плана моих действий…

Не пойму, ты меня слушаешь? Тебе вообще интересно? Хочешь услышать, как я впервые осознанно убил человека?

Это сейчас я понимаю всю нелепость плана, тогда же я считал, что иду на идеальное преступление. Жертву среди однокурсников я выбирал по двум критериям – первый, вполне очевидный, она должна обладать четким пониманием проваленного мной предмета, зазубренные формулы, вот это все. Второй же критерий у тебя может вызвать вопросы, но я сейчас поясню: мне был необходим противник, способный дать отпор. Тот, кто не уступал бы мне в силе, или же даже оказался сильнее. Таким образом я пытался успокоить совесть, мол это честная дуэль, а не подлое убийство.

И конечно же был такой человек, который соответствовал обоим критериям. Даже более, я испытывал к нему личную неприязнь – любимчик публики, знатный ходок по бабам, мастак по громким, скандальным выходкам, любитель тягать железо в спортзале, при этом обладатель математического склада ума и от этого весьма расчетливый мерзавец – все это был мой одногруппник Том.

Да что я такое говорю, какая личная неприязнь, это слишком мелко – я его терпеть не мог! Душа компании, якобы отстаивающий интересы слабых, сражающийся за справедливость, а на самом деле расчетливо расчищающий себе место лидера. И ведь даже здесь, во Внутренней Риге, он так в этом и не признался. Вот я и перегнул палку немного… Но сейчас не об этом.

Я готовился к дуэли. Качок против боксера – так я для себя ее назвал, настраиваясь внутренне. Да, я заставлял себя возненавидеть его еще больше, я возводил гнев в запредельную степень, одновременно дразнясь предстоящим смертельным состязанием проверить, кто из нас окажется сильнее – я совсем недавно из командного игрока перешел в разряд одиночек и мне, в том числе, требовалось доказать, что я по-прежнему лучший – сильнее, злее, ловчее других.

Я копал до недр подсознания, пробуждая оттуда первородную злобу, ту самую, которая вводила в транс наших предков-охотников и застилала глаза яростью, побуждая уничтожать каждого, вставшего на пути. А когда я ее достиг, я мысленно прокатывал сценарий действий раз за разом, еще и еще, предсказывая и оттачивая, до тех пор, пока четко не начал понимать каждое свое действие, тем самым, хладнокровием взяв злобу, до поры до времени, на поводок, чтобы в нужный момент приказать короткое фас! Я был полностью готов и настала пора действовать.