Хокин (ЛП)

Ульнара улыбнулась, и тогда-то Хокин ощутил её привязанность. Внезапно, сотни лет чувства, будто он был неважен для родителей, исчезли, и он всё понял. На самом деле. Его воспитали люди, поэтому он отнёсся по-человечески к ситуации и не смог понять ангельские способы любви. Да, ему так и не нравились поступки ангелов, но теперь он смирился с этим.

И всё благодаря Авроре.

Хокин закрыл глаза и захлопал крыльями, ветер трепал ему волосы и ласкал кожу. Он не мог дождаться, чтобы показать крылья Авроре.

— И что теперь для меня всё это значит?

Когда он открыл глаза, Ульнара всё ещё улыбалась.

— Как не вознесённый Мемитим, ты не можешь являться на Небеса, но легко способен перенестись к резервации Мемитимов или посольству. Жить можешь, как в Шеул-Гра, так и в мире людей. Когда же придёт время для Последней Битвы, тебе даруют полное Вознесение.

— Что насчёт Авроры? Я от неё не откажусь, даже если она стала праймори.

Она пожала плечами.　

— Она недолго будет праймори. Её статус перейдёт к ребёнку, как только он родится. Будь с ней, Хокин. Если ты решишься сделать её своей парой, разделишь с ней своё бессмертие. Так или иначе, однажды, я бы хотела встретиться со своим внуком.

Ошеломлённый, он едва смог выдавить:

— Конечно.

— Надеюсь, ты не слишком разочарован нашим решением.

Разочарован? Да это… Даже больше, чем он смел надеяться. Лучше вознесения, но он не покажет это ангелам. Совет Мемитимов считал, что это компромисс между наказанием и Вознесением, и если бы узнали, что для Хока это награда, он потерял бы возможность диктовать условия. Чем сейчас и хотел воспользоваться.

— По твоим словам, следующие девять с лишним веков, я буду не вознесённым ангелом, без всех преимуществ? — Он натянул встревоженное выражение лица. — Можем мы хотя бы начать с оливковой ветви между Азаготом и Советом? Он очень зол на меня, и если я смогу договориться о сделке, в глазах братьев, сестёр и отца, моя должность укорениться законной.

Она всерьёз восприняла его прогон, и Хок поразился, когда она кивнула.

— И какую же оливковую ветвь ты хочешь протянуть ублюдку?

Хок усмехнулся.

— Тебе это не понравится.

Ей не понравилось. Но он всё равно достал эту ветвь.

Глава 21

Хокин крепко держал Аврору за руку, когда перенёсся в Шеул-Гра. Она праймори и не должна находиться здесь, но он получил разрешение от Совета нарушить это правило один раз. И Совет был удивительно спокоен на этот счёт. Может, уже смягчили требования.

— Уверен, что отец не станет возражать против нашего присутствия? — спросила Аврора, когда они сошли с площадки.

Он не был на сто процентов уверен, но не хотел заставлять её переживать.

— Всё будет хорошо. Ему придётся привыкнуть к моему присутствию, так как теперь я связь между ним и Советом.

Они прошли через двор и поднялись по гигантской лестнице, ведущей в особняк Азагота, у входа встретились с Эмерико.

Хокин пару секунд раздумывал, повести ли себя мило… или вырвать лёгкие Рико через грудину так, как его крылья рвутся на волю? Через мгновение, он прижал сводного брата предплечьем за горло к стене здания. Поведёт себя мило, но только потому, что Аврора больше не должна видеть насильственную сторону Хока.

— Кусок дерьма, — ровным голосом проговорил Хокин. — Ты сдал меня Совету.

— Да.

Хокину пришлось отдать парню должное за откровенность.

— Я не хочу знать почему, просто скажи, что получил взамен?

Рико широко улыбнулся.

— Чистый лист. Все грехи смыты. Прости, дружище, но в прошлом у меня была пара косяков, за что можно было бы мне отчекрыжить крылья, и нужно было дать совету что-то такое вкусное, чтобы меня простили.

Как бы Хокину не претил ответ, он понимал Рико. Цель каждого Мемитима — вознесение, и если неудача означала провести вечность в человеческом мире… или того хуже, каждый ангел сам за себя. Это Хокин тоже хотел изменить.

— Ублюдок, — прорычал Хокин, отстраняясь от Рико. — Держись от меня подальше, брат, а если подставишь того, кто мне дорог, будешь иметь дело со мной.

Он расправил крылья, такую силу его брат поймёт.

Хок ещё не разобрался с новыми силами, но уже знал, что они гораздо обширнее и могущественнее всего, что Рико мог даже начать понимать. Рико кивнул, низко опустил голову и сбежал, словно крыса.

— Мне жаль, что тебе пришлось с этим разбираться, — проговорила Аврора, беря его за руку и ведя по особняку к кабинету Азагота. — Ты в норме? Не могу вообразить, чтобы родной брат меня предал.

— В норме. — Он ей улыбнулся. — Правда. Я веками разбирался с говнистыми братьями и сёстрами. Рико — ярый пример человеческого воспитания и правил Мемитимов, которые настраивают нас друг против друга. Но всё изменится, и только это важно.

Они остановились у двери в кабинет Азагота, и Хокину пришлось сдерживать нервных бабочек, когда постучал. Спустя мгновение, дверь в кабинет открылась, и они вошли внутрь. Азагот и Лиллиана сидели у камина в больших креслах. В глазах Лиллианы читалось любопытство, и Хокин не мог понять, какого хрена его отец думал. Азагот же сидел с непроницаемой маской на лице. Этот парень уделал бы всех в покер.