Хоккей. Наши!!!

– Что Вы думаете по поводу заявления президента Белоруссии Александра Лукашенко, который предложил создать Европейскую хоккейную лигу и отказаться национальным командам от участия в КХЛ?

– Александр Григорьевич является большим любителем хоккея. Он переживает за минское «Динамо». За свою родную команду, поэтому я думаю, он немножко сгоряча так сказал. Я думаю, что «Динамо» (Минск) будет продолжать играть в КХЛ. И дворец замечательный, кстати, у них построили. Замечательные болельщики, замечательный город, в Минске всегда всё было на высшем уровне.

– А как вы оцениваете прессинг со стороны мирового сообщества в связи с угрозами лишить Белоруссию чемпионата мира по хоккею?

– Это политика. Это вне спорта, и нам, думаю, тут обсуждать особо нечего. Думаю, всё-таки чемпионат состоится в Минске.

– Вы одно время были генеральным менеджером литовского хоккейного клуба «Ветра», как раз в то время, когда в Литве совершались активные попытки создать клуб КХЛ. На ваш взгляд, кто-то в Европе заинтересуется идеей создания Европейской хоккейной лиги или Литва как-нибудь присоединится к КХЛ?

– В принципе, очень много европейских команд, готовых присоединиться. Ведь непросто так об этом пишут в прессе. Да, хотят зайти и итальянцы, и те же финны, и шведы, но есть определённые проблемы. При этом – большие проблемы. Если брать хоккейные европейские державы, Финляндию или Швецию, у них свои чемпионаты и ломать это никто не хочет. А страны, где хоккей менее развит, не тянут, в первую очередь, по финансам. Желание-то у всех огромное, но дальше желания пока у многих дела не идёт.

– В одном из интервью, рассуждая о причинах, в котором КХЛ не удаётся расширяться на Запад, вы сказали, что главная причина – это НХЛ. За океаном не нравится развитие конкурирующей лиги. Действительно ли там так уж сильно зависят от того, что здесь происходит?

– КХЛ всё-таки очень стабильно развивается, и развивается в правильном направлении. Просто КХЛ будет шесть лет, а НХЛ – уже сто лет. Это несравнимое. Я не думаю, что НХЛ сильно озабочено, что у них растёт конкурент. Просто любят они нам палки в колёса втыкать.

– Вы шесть лет прожили в Америке. Выступали за местные клубы. Почему не остались, ведь наверняка и финансовые условия предлагались иные?

– Изначально моё поколение (а это конец 80-х – начало 90-х) – все очень хотели попробовать себя в НХЛ. Тогда были тяжёлые времена для всей страны, поэтому был массовый отъезд игроков. Были всякие предложения, но когда появилось предложение вернуться обратно – я им воспользовался, потому что на тот момент в Америке у меня не было каких-то небесных предложений.

– А Вы довольны тем, как сложилась Ваша карьера хоккеиста?

– В принципе, да. Как можно быть недовольным? Но всегда можно найти те вещи, которые могли бы сложиться лучше. В общем, доволен. Я поиграл и в Америке, и здесь в разных клубах. Конечно, можно было бы по прошествии лет какие-то вещи и подправить…

– Отматывая назад, где-то сделали Вы что-то по-другому?

– Я не люблю оглядываться назад, потому что что было, то было. Всегда можно желать чего-то лучшего. Когда проводишь анализ, понимаешь, что можно было бы сделать так, а что не так. Но это нормальное явление для спортсменов.

– Амплуа нападающего Вы сразу и окончательно для себя выбрали? Или с генами не поспоришь, ведь Ваш отец был одним из лучших нападающих в истории хоккея.

– Я начинал в защите. А уже потом перебрался в нападение. Но отец-то был крайний нападающий, а я играл в центре. Это две большие разницы: центральный нападающий больше тяготеет к игре в обороне.

– Я понимаю, что миллион раз задавали Вам этот вопрос: фамилия помогала в спортивной карьере?