Хоккейный волшебник

Глаза остановились на странной записке, написанной от руки размашистым почерком.

«Завтра в 12 часов тренировка, в 15 часов поезд в Магнитогорск. Прекращай пить, если хочешь играть».

Демид завис. Он никогда не являлся любителем алкоголя, что же произошло вчера? Память отказывалась вспоминать вечер, наполняя воспоминания сном. То, что у него были гости, не может быть более чем сном. Меншиков, кот Баюн, Иван-дурак…

Демид мотнул головой. Или это всё, правда? Доказательства? Скатерть — доказательство домового. Или я перепил вчера настолько, что всё смешалось?

— Ты собираешься на тренировку?

Сердце ёкнуло от неожиданно прозвучавшего вопроса, а резкий поворот на голос заставил прыгать перед глазами тёмных чёртиков.

— Ну и перегарище у тебя стоит. Комнату хоть проветрил бы, — Ельцов, не разуваясь, прошёл к окну и открыл створку.

Свежий ветер привёл Демида в чувство.

— Ты что творишь? — серьёзный взгляд тяжело давил на психику Демида, отчего тот не мог ответить. — Третьи сутки не просыхая! В какое время не зайду, он кверху воронкой лежит. Совесть есть?

В голове Демида защёлкало, заискрилось и вот-вот должно задымиться. Трое суток???

— Собирайся! Мигом!

Демид быстро переоделся. Если, это, конечно, можно назвать, быстро. Хмурый Ельцов барабанил пальцами по столу.

— Медосмотр не прошёл вовремя. На телефонные звонки не отвечал. Руководство обеспокоено. Пока я всё взял в свои руки. Пока! Если дальше так пойдёт, разорву контракт к чёртовой матери! Замучаешься неустойку платить!

Демид стоял перед ним, как оплёванный и не понимал, как могло пройти три дня, и как он мог так напиться?

В машине при работающем кондиционере организм получил небольшой заряд бодрости. Волшебная жевательная резинка, подаренная Ельцовым, восстановила кислотный баланс во рту.

На медосмотре врач подозрительно наблюдал за Демидом, но к тренировкам допустил.

Тренер только внимательно посмотрел в его сторону и не сказал ни слова. Парни по команде не приставали, но подозрительно поглядывали в его сторону. В середине тренировки, Демид ощутил усталость и желание поскорее оказаться в раздевалке. Но тренер явно был другого мнения и продолжал наращивать нагрузку. А когда в конце тренировки, все потянулись на выход, притормозил его и заставил пробежать по площадке десять лишних кругов в одиночку с клюшкой и ведением шайбы. Демид хотел было возмутиться, но встретился с убийственным взглядом тренера и в полном молчании отправился выполнять поставленную задачу. На этом истязание не закончилось. Он сам вышел на лёд с клюшкой и начал пасовать под бросок Демида.

— Понял? — спросил, словно выстрелил.

Демид пристыжено кивнул.

— Собирай шайбы, в душ, переодевайся и в автобус.

Уже перед автобусом он услышал хохот и устремлённые на него взгляды одноклубников. Краска бросилась в лицо, хотелось развернуться и уйти обратно, но Демид сжал зубы и под внимательным присмотром водителя с трудом определил баул в багаж. У дверей автобуса стоял тренер, на устах которого бродила лёгкая ухмылка. В салоне ему оставили место в самом конце автобуса. Он шёл, а за спиной раздавался смех…

Впервые Демид летел на самолёте. Подавленное настроение и страх перед полётами давили тяжёлым неподъёмным грузом.

Прилетели ночью, автобус отвёз в гостиницу, а утром, точнее ближе к полудню, состоялась тренировка. Вечером, не задолго до начала матча, провели лёгкую разминку. Тренер довёл до игроков план на игру. Демид остался в запасе.

Ледовый дворец «Арена Металлург», бесновалась от переполнивших стадион зрителей. Интерес к матчу оказался неподдельным. Флаги, баннеры с поддержкой, символика клуба, всё вместе составляло необходимого для местной команды дополнительного игрока. Новосибирских болельщиков оказалось немного, и они занимали всего один небольшой гостевой сектор. Их голоса тонули в море фанатов «Металлурга».

Демид с тяжёлым камнем на сердце наблюдал за игрой. В конце первого периода он вспомнил о Полине. Его словно прошило током. Как он мог столько времени её не видеть! Если, как говорят, трое суток был в «отключке», то наверняка, она приходила к нему! Звонила! Демид облился холодным потом. Телефон остался в комнате.

— Вот я идиот, — проговорил он чуть слышно, но его услышали.

— Вот теперь вижу, дошло, — усмехнулся тренер, и пошёл дальше вдоль скамейки запасных.

После второго периода горели 0:3. Перетасовки состава не помогали. В середине третьего периода травму получил левофланговый форвард первой пятёрки. Врач запретил выходить на лёд и увёл его в раздевалку.

— Расщепин, на площадку!

Демид выскочил на лёд, словно пробка из бутылки, и наехал на клюшку партнёра. К точке сбрасывания он подкатился на четырёх костях под смех трибун и разочарованный взгляд партнёров. Покраснел, поднялся, встал сбоку от круга вбрасывания. Шайба отлетела к нему поле звука скрестившихся клюшек в центре вбрасывания. Демид, не поднимая головы, со всей злости заряди в сторону ворот.

Гул на трибунах затих, как по мановению волшебной палочки, а затем из сектора новосибирских болельщиков послышались слова гимна клуба «Сибирь».