Холера в России. Воспоминания очевидца

Когда холера, с 1870 г. покинувшая Одессу с ее окрестностями, стала появляться местами в Херсонской и северной части Таврической губерний, то предложено было возможное число войск (больше пехотной дивизии) продержать подольше в лагерном расположении у г. Николаева, в 120 верстах от Одессы, где для этой цели была приобретена и приспособлена обширная местность. Но как только войска стали располагаться на ней, между ними обнаружились случаи заболевания холерою большею частью со смертельным исходом. Поэтому командующий войсками, генерал-адъютант Коцебу, послал генерал-лейтенанта Салкова и меня для расследования, снабдив нас некоторыми полномочиями. Чтобы не терять времени, мы, не дожидаясь очередного рейса из Одессы в Николаев, отправились туда сухим путем. Когда мы проезжали степными местами, за полверсты перед нами вдруг разостлался вид большого синеватого озера, а не доезжая до него земля казалась покрытою тонким слоем тумана. Оказалось, что это был мираж. По мере того как мы приближались к видимому озеру, оно, волнуясь, казалось, отступало на первоначальное расстояние, а попутные деревни и прочие предметы в отдалении казались у основания затопленными – и только на более близком расстоянии яснее очерченными. Упоминаю об этом обстоятельстве по той причине, что в этом крае период миражей исключает появление густых и тяжелых туманов как носителей болотной миазмы. Ни в местах, нами проезжаемых, ни в самом Николаеве в то время никакой эпидемии не существовало. Приехав туда, мы тотчас узнали, что заболевают холерою только в войсках, расположившихся уже лагерем на обширной, нагорной возвышенности, в 6 верстах от города, у деревни Водопой. Но что между городскими жителями холерных случаев еще не бывало; в городском же лазарете мы нашли около 40 доставленных из лагеря больных холерою воинов в тяжком состоянии. В самом лагере мы убедились, что в тех же войсках до вступления их в лагерь ни одного холерного, ни случая подозрительного заболевания не было – и что никто не заболевал тотчас по прибытии в лагерь, а только пробыв в нем не менее суток. На следующий день, при вечернем нашем посещении лагеря, мы узнали, что того же дня ранним утром вступили туда квартирьеры от двух частей войск, следующих из своих постоянных стоянок в Херсонской губернии и заночевавших приблизительно в двухдневном расстоянии от лагеря, по деревням, – и что все наличные квартирьеры были здоровыми и бодрыми. Но на утро третьего дня нашего пребывания дивизионный врач Карякин констатировал, что из вступивших в предшедший день в лагерь два квартирьера в последнюю ночь уже захворали холерою. Осмотрев вновь заболевших, мы одновременно освидетельствовали и новую группу квартирьеров, за час до нашего прибытия вступивших в лагерь от других войск, находившихся еще в более дальнем расстоянии от Николаева, – и убедились как в цветущем здоровье последних квартирьеров, так и в том, что в войсках, от которых они были высланы, на марше холерных случаев не бывало. Но еще до наступления ночи один из последней группы доставлен был в городской лазарет с развитым холерным приступом, а двое с подозрительною формою расстройства пищеварения задержаны были в лагерном околотке. Ряды подобных наблюдений побудили в нас решимость доискаться причины заболевания холерою в местных условиях. До окончания расследования мы предварительно испросили приказание: все войска, следующие в лагерь, не допуская до вступления в оный, задержать временно в местах их последнего ночлега.

Николаев находится в 115 верстах от Одессы – это военный, портовый город, лежит (по Струве) под 46° 58’ 21’’ с. ш. и 1° 39’ 8’’ в. д., – по Пулковскому меридиану, при впадении р. Ингула в Бугский лиман. Он расположен на двух полуостровах, образуемых течением Бугского лимана и реки Ингула, занимая площадь в 10 кв. верст, раскинут на возвышенности в 140 футов над уровнем моря, круто обрывающейся к Ингулу и постепенно ниспадающей к Бугскому лиману. К Ингулу и Бугу ниспадают и лощины, придающие всей местности волнистость. Ингул имеет до 100 саженей ширины, вдоль него идут лучшие городские постройки по направлению к лиману; улицы имеют от 15 до 40 саженей ширины, но почти совсем не замощены; почему в ненастье много грязи; а в ветреное и сухое время много пыли, тяжелой и легко оседающей. Восточная часть города состоит большей частью из камышовых мазанок. Почти каждый дом имеет свой садик, и, кроме того, имеется два увеселительных места для гулянья: бульвар над обрывом Ингула и Спасское над Бугским лиманом, вдоль которого, ниже Спасского к югу, на низменном, песчаном пространстве раскинуто более 35 рощ.