Холмы Фэйри: Дэстини (СИ)

Я катала флер по коже, согреваясь и еле заметно сияя. Зато комната светилась мне в ответ. Особенно гадательный шар. Кто-то сделал из него артефакт, наполнив магией. Поэтому так доверяла его подсказкам бывшая владелица салона. Именно с ним у меня успешно получился мой первый сеанс с клиенткой, мадам Дюрон.

Это был хороший салон и хорошее место. Только от меня зависело — сделаю ли я его еще лучше.

— Мой друг, — повернулась я к тут же замершему по струнке какаду, — ритуал перерождения прошел успешно?

— Да, все собрано, осталось только накопить достаточно магии для активации и у пары родится ребенок с душой Первого. Прекрасный подарок королеве.

— Но королева не оценила подарок и убила дарителя, — грустно сказала я. — По словам Брэна влюбленный маг собирал ингредиенты по всем местам силы в каждом Холме. Брэн специально проверил Лабиринт и обнаружил, что Вагнер побывал и в нем. Великая сила любви гнала мужчину вперед, ему хотелось удивить свою королеву. И он совершил чудо.

Я подошла к столу и погладила переливающийся силой Хрустальный Шар.

— Что с нами со всеми будет?

Глава 44. Любовь и ответственность

В холле залился трезвоном колокольчик.

— Родителям я смс написала, подругам тоже, — быстро сообщила я.

— Опять враги, на, — сообщила Файни, закатывая рукава несуществующей рубашки и сердито жужжа, полетела в коридор.

— А кто ты хочешь, чтобы был? — спросил Кортик.

— Это Брэн! — заорала Файни. — Птицоид, лети сюда, мне кое-какие вещи перевезти надо, помогать будешь, на.

Я с трудом сдержалась, чтобы не рассмеяться. Во-первых, я рада была пришедшему Брэну. Во-вторых, пикси совершенно не умела обманывать. Ее голосок звучал настолько выспренно, что она вполне могла бы выиграть пару проб на озвучку современных сериалов. Именно так говорили герои, обнаружившие, что их дедушка-трансвестит оставил им по завещанию пару островов на Гавайях.

Очень-очень серьезным тоном, при этом не веря ни единому собственному слову.

Кортик улетел, а я стояла, так и не дотронувшись до Шара, слушая легкие шаги. Когда он зашел, у меня замерло сердце. Всегда замирало. С первой нашей встречи, когда я подумала «такого принца у меня никогда не будет».

— Я спешил изо всех сил, — просто сказал Брэн. На нем не было иллюзии, скорее всего человеческую личину он скинул при входе.

— Я ждала, — ответила я.

Он сделал шаг, остановился, с силой потер лоб двумя руками, закрывая глаза, совсем по-человечески. Коричневая с золотой каймой туника, явно схваченная впопыхах, сидела аккуратно, но совершенно не поддерживалась поясом. Его принц надеть забыл.

— Я не помню никакого Ульгара, — я смотрела как он моргает, опуская руки, словно выныривает из глубины, — все время думаю об этом.

— Ты сказала, что любишь меня, — Брэн стоял в двух шагах, не дойдя до меня совсем немного. Впервые видела у сида уставшее лицо. Измученное. — Ульгар — мой дядя, брат моего отца. Он первый омочил руки в Купели, и там же погиб, не дотянув совсем немного до победы. Он — моя кровь в слуа.

— Я поняла.

— Что мне сделать?

— Что бы что?

— Чтобы ты действительно меня полюбила.

— А ты? Любишь меня?

Он помолчал. Неуверенно качнул головой.

— Любят люди. Малые фэйри иногда. Отдают эмоции непрерывным потоком, горькие и сладкие попеременно, делают нас более живыми. Сиды принимают любовь и берут ответственность.

— А сид может полюбить сида?

— При взаимном притяжении мы становимся официальными спутниками, Дэс. Это очень большая ответственность, шаг всей жизни. Возлюбленная Ульгара Зойи так и не стала его официальной спутницей, они оба пали в одной битве. Я узнал, Зойи спит в Зимнем Холме, она Первая… Из тех, что пали, пока фоморы еще управляли Купелью. Но долина не вернула их и в землю — они так и лежат, нетронутые временем, в усыпальницах Холмов. Зойи там, а ты здесь. Я не согласен с Ульгаром, ты моя Дэс, а не его Зойи.

Голос звучал все напряженнее и отчаянней, он спорил, сам с собой, с дядей, даже с молчаливой мной.

Я подошла к нему сама. Обхватила ладонями идеальное, слишком правильное лицо. И мягко провела губами по искореженному уху — отметине смерти и жизни одновременно, такой же противоречивой как сами фэйри.

Он совсем не умел любить или думал, что не умеет, но тянулся к моим чувствам, взахлеб, на разрыв, движимый непонятной для себя тягой.

— Брэн, а как среагировала бы королева Мэб, если бы некий даритель преподнес ей секрет возрождения Первых?

Брэн повернул голову и поцеловал сердцевину моей ладони, легко прижимаясь мягкими шелковыми губами.

— Она бы убила дарителя, чтобы секрет навсегда остался секретом, — тихо ответил сид, — в Холме лежит тот, кто по праву должен носить корону всех Холмов. Если бы его возродили, наш мир бы стал другим.

Вот и разница между человеком и сидом. Человек дарил свой талант, себя, мечтал произвести впечатление и бесконечно верил той, которая видела в нем только эмоциональную подпитку. Она ценила не Вагнера, а пользу, которую он приносил. Как только польза сменилась на опасность, она уничтожила источник проблем.