Холод

Это мерзко, но я просовываю два пальца в тело Мора, он начинает хрипеть. Тошнота подступает к горлу. Я чувствую на плече руку Киллера и слышу его тихие наставления. И делаю всё, как он говорит. Но не могу найти пулю. Просовываю три пальца в живот Бенджамина и наблюдаю, как его кожа растягивается от этого. Теплая кровь уже залила весь пол вертолета и моё платье. Но я не могу думать ни о чем, кроме того, что сейчас я могу спасти его или погубить. Вертолет тряхануло, я вскрикнула, и мои пальцы погрузились ещё глубже. Но это помогло нащупать твердый металл.

– Нашла. – задыхаясь говорю я.

– Доставай! – приказывает Бенджамин.

Проталкиваю руку ещё глубже и зажимаю гладкую пулю между указательным и средним пальцем. Начинаю тащить её, но она срывается. Кажется, что ткани вокруг свинца начали срастаться и не отпускают снаряд на волю. С третьей попытки мне это удается, достаю и откидываю пулю как можно дальше. И с чувством полного превосходства я откидываюсь назад, наклоняюсь спиной на тело Киллера, который всё время был рядом со мной.

– Отлично. – говорит Бенджамин и закрывает глаза.

Немного отдышавшись, спрашиваю у Киллера:

– Так мы это сделали? Семерка мертва?

– Да. После такого взрыва никто бы не выжил.

Выдыхаю и с облегчением, и с сожалением одновременно. Прикрываю веки и прошу Всевышнего простить нас за это. За всё, что мы сегодня совершили. За все жизни, которые оборвали. За боль родных, которые больше не увидят своих близких.

По прилету пилота скрутили люди мэра и увели в неизвестном направлении. Бенджамин не разрешил отвезти Серену в больницу. Но ещё будучи в воздухе дал распоряжения, и в его резиденции нас уже ожидали медики, которые работают на мэра. Они осмотрели Серену и провели какие-то манипуляции.

Я смыла с себя кровь и переоделась в одежду Лорел, она мне немного велика, но это всё равно лучше, чем ходить в окровавленном платье. Адам и Бенджамин закрылись в кабинете. Я же сейчас направляюсь в комнату, где разместили Серену. Медики сказали, что пуля прошла навылет, и ничего страшного не произошло. Девушка однозначно будет жить. Тихо открываю дверь и вижу, что Тони сидит на стуле у постели девушки и смотрит на неё.

– Что ты здесь делаешь? – спрашиваю это и оглядываю его с ног до головы. Он даже не переоделся, до сих пор одет в черный костюм, а кровь уже засохла и блестит.

– Сижу. – отвечает он.

Вхожу в комнату, тихо прикрываю дверь, беру ещё один стул и ставлю его по другую сторону кровати. Сажусь и смотрю на бледное лицо Серены. Не выдерживаю тишины и задаю Тони вопросы:

– Зачем ты это сделал? Почему спас её? Это какой-то трюк для отца?

Он секунду раздумывает, пожимает плечами и тихо говорит:

– Не знаю, она такая слабая.

– Она не слабая. – зачем-то спорю я.

– Слабая. Как только мы вышли из вертолёта, она вцепилась в мою руку и не отпускала её ни разу. Словно… доверяла мне? А потом, после взрыва я увидел, как она упала и не шевелилась. Такая миниатюрная, беззащитная. И я почему-то вернулся за ней. – Тони переводит взгляд с девушки на меня, и я вижу растерянность в его взгляде.

– Я не слабая. – тихо говорит Серена и открывает глаза. – У меня вообще-то есть разряд в спорте.

– Какой? – спрашиваю я и улыбаюсь. Ну уж если Серена начала говорить, значит всё точно будет в порядке.

– В шахматах. – отвечает она с тихим смешком и снова засыпает.

Открывается дверь, и в комнату входит Адам. Его лицо снова ничего не выражает, он бросает взгляд на Серену и спрашивает:

– Как она?

– Нормально. – отвечаю я.

– Идемте, Бенджамин ждет. – говорит Киллер и в спешке покидает комнату.

Мы с Тони переглядываемся, встаем и следуем за ним. Но стоит мне только переступить порог кабинета мэра, я понимаю, что-то случилось. Боже! Хватит уже. Мы же всё сделали как надо.

Старший Аллен сидит за столом и смотрит в монитор открытого ноутбука, разворачивает его экраном к нам и включает видео. На видео Тобиас, его прискорбный вид заставляет меня опуститься на ближайший стул, Тони делает то же самое. Тем временем старик вещает нам с монитора: