Холод южного ветра (СИ)

Пахло на всю округу. Почти позабытым, крепким, ядрёным кофе, не входящим в армейский обязательный рацион.

Только для офицеров, в кафешке при админкорпусе учебки.

Глоточек бы…

Похоже, копы совмещали утренний расслабон с наблюдением за дорогой, тянущейся от склада к линии низкорослых домов, метрах этак в восьмистах по прямой.

Процесс приятного безделья настолько поглотил представителей власти, что подкрасться удалось почти вплотную. Правда, ползком.

Как на грех, их не тянуло говорить на нужные нам темы. Законники пресно обсуждали какого-то Юсю, вчера напившегося в баре допьяна и устроившего безобразную драку с вызовом наряда.

Это обнадёживало. Случись вооружённое вторжение — тема для досужей болтовни нашлась бы поинтереснее.

К счастью, в выполнении сержантского приказа мне здорово помогла автомобильная рация, поставленная на громкую связь. Невидимый диспетчер вызвал полицейских и, после обмена позывными, потребовал от них покинуть пункт наблюдения, категорично рекомендуя озадачиться протоколами по нарушениям скоростного режима.

Рутинное задание. И много объясняющее.

Разрисованный бело-синим автомобиль укатил в сторону домиков, а я, пригибаясь, вернулся к членам команды, скрывавшимся поодаль и до последнего державшим законников на прицелах винтовок.

— Тихо. Полицейские отправились ловить водил. За нарушения.

— Добро, — Чжоу лежал с умной физиономией, делая вид, будто он где-то вдали, где покойно и приятно. — Можно докладывать.

— Гы, — по обыкновению начал с глупой смешинки Сквоч, стащив каску и яростно почёсывая затылок. — Копы — трусы. Случись что — драпают впереди всех. Семьи спасают или в участке оборону держат. Их при любом кипише гонять начинают.

К чему он это сказал, я поначалу не понял. Потом дошло, с лёгким опозданием. Бесфамильный истину глаголет. При любых нештатных происшествиях полиция принимает определённый процент удара на себя, отчего заниматься рутиной копам становится попросту некогда.

Наводнения, стихийные бедствия, восстания — везде они по уши замазаны.

Войны не исключение. Новая власть их обязательно разоружит, пересчитает, прижмёт к ногтю, везде выставляя свои, доверенные пикеты и назначая новую администрацию.

Ничего похожего я не заметил.

Соглашаясь с обоими, достал передатчик, дважды нажал на кнопку вызова. Сомнения, конечно, имелись, как и боязнь ошибиться. А вдруг мы что-то упустили? Недоглядели? У нас полная платформа раненых, и мы за них в ответе.

Вот потому и нажал. Парням помощь необходима. Станем кругами ходить, рядить да выгадывать — здоровья им эта перестраховка не добавит. На медицинском клее с обезболивающим раненых далеко не увезёшь, а заряд у электроплатформ имеет свойство заканчиваться. Что потом?..

— Дон! — на правах старшего группы я принялся командовать. — Беги навстречу нашим. Дорогу покажешь, а то разминёмся ещё, будем потом бегать, друг друга искать. Мы со Сквочем тут останемся, понаблюдаем.

— И то, верно, — меланхолично согласился он, на полусогнутых растворяясь в траве.

Далеко гонцу мчаться не пришлось. Получив сигнал, сержант повёл транспортное средство почти по нашим следам, на пределе скорости, притормозив лишь для подбора нашей разведгруппы.

— У нас минус солдат, — шёпотом, в самое ухо поделился Ежи, стоило мне перевалиться через бортик ограждения и втянуть ноги на рифлёное железо.

— Кто?

— Иго. Из третьего отделения. Вы его изначально чуть ли не в ведре принесли. Не выдержал перевозки. Умер.

Глаза у Брока оказались непривычно отрешёнными. Постарался в них не смотреть.

— Плохо, — только и смог выдавить я, перебираясь поближе к водительскому сиденью.

Доложив командиру о подслушанном трёпе полицейских, получил одобрение правильности предпринятых действий и выволочку за нерасторопность. Назад, к основной группе возвращаться не стал. Уселся рядом с начальством, подтянул к себе гранатомёт. Сзади передали рюкзак.

Миновав складское строение, платформа выбралась на двухполосную бетонку. Кто не обеспамятел — жадно всматривались в вырастающие перед нами домики городской окраины.

Навстречу показался пикап. Старенький, широкий, выцветший, он неторопливо катил по своей стороне. Водитель оказался под стать машине — полноватый дед в клетчатой рубахе, загорелый, седоусый и весь какой-то основательный, точно вековой пень.

При виде нас он сбросил ход, разинул от удивления рот. Сержант тоже замедлил ход, поднимая в привлекающем внимание жесте здоровую руку и тотчас возвращая её на руль. Абориген требование истолковал правильно, остановился, высунулся в открытое окно.

— Что в городе? Где больница?

— В городе? — водитель пикапа озадаченно рассматривал нашу потрёпанную компанию. — Люди… Ывут, стало быть…

— Враг? Боевые действия?

— Какой враг? Вы откуда? — старик обалдело заморгал. — Враг далёко… У нас нету.

Диалог грозил затянуться. У местного, похоже, копились вопросы, зато у командира отсутствовало желание на них отвечать.

— Больница где?

— В центре, рядом с поарной частью.

— Где?! — недоумённо переспросил Бо, — Какой частью?

— Пожарной, — подсказал я вполголоса. — Местные букву «Ж» не особо любят.