Холод южного ветра (СИ)

Наш взвод сюда ночью доставили. Всех впечатлений — несчётное количество ящиков с армейским имуществом, аврально перегружаемых из брюха челнока на платформы; после пробежались под слепящими прожекторами к воротам, и всё. Знакомство с планетой закончилось.

От предчувствия нового, волнительного в голове хаотично заплясали мысли, мешая заниматься делом. Пришлось в экстренном порядке успокаиваться испытанным, верным методом, при исполнении отвлекающим от всего и требующим полной концентрации. Суть его бесхитростна и, по-своему, примитивна — мне требовалось всего лишь произнести про себя полное имя и фамилию сержанта Бо без запинки. Сперва развлекался в караулах от нечего делать, часы коротал, а потом понял — отличное упражнение для психики.

С четвёртой попытки смог:

— Боловенкаммаран Ре Мон Мидхопахаяхху!!!

Честно смог, без дураков. С правильными, длинными «х»; проглатываемыми мягкими гласными и ударениями на предпоследний слог. Совсем как он и представился в первый день знакомства.

Похвалив себя за старательность, расслабился и в очередной раз проникся уважением к армейской простоте в решении довольно сложного вопроса имён и фамилий. Бо Мид — и хватит. Любой без запинки выговорит и легко запомнит.

У всех у нас так.

Из-за разницы в планетах рождения рекрутов, культурах и диалектах всеобщего с именами, а особенно с их произношением, изначальная ситуация выглядит довольно мрачно. Одни почти не используют шипящие, другие говорят в нос, создавая впечатление беззубого старческого бубнёжа; третьи болтают относительно понятно, но ставя ударения в непривычных местах; четвёртые через пень-колоду понимают всех остальных.

К примеру, меня мама с папой назвали Виталис, подарив при этом фамилию Самадаки. Половина взвода точно не сходу повторит, а про общение по каналам связи и говорить нечего. Там бы разобрать в принципе, о чём речь идёт.

Потому в учебке большой упор делался на простой разговорный, унифицированный язык общения, а с труднопроизносимыми анкетными данными штабисты с кадровиками разобрались крайне изящно — сократили их до одного, реже двух слогов.

Был Виталис Самадаки — стал Вит Самад. Причём официально. Уже и сам привык.

Устав предписывает военнослужащим в общении не использовать клички или выдуманные прозвища и общаться с использованием полноценных имён и фамилий. Ничего страшного! В личных делах имеются графы «Небоевой позывной № 1» и «Небоевой позывной № 2». Туда вписываются новоприсвоенные, усечённые варианты, и пожалуйста — сплошное удобство.

… Пока я предавался восстановлению душевного равновесия, остальные не стояли на месте. Быстренько освободились от винтовок, побросали лишнее под ноги назначенным сослуживцам и побежали к воротам, медленно откатывавшимся в сторону. Пришлось поторопиться.

Лязгнула дополнительно блокирующая въезд решётка, прогудел зуммер, вращая красной мигалкой на опорном столбе.

Передо мной расстилалось поле, обезображенное железным тылом челнока с дежурной подсветкой.

Так вот ты какая, свобода…

Глава 2

Грузили мы ящики с узлами и агрегатами маяка дотемна. Забили практически всё свободное пространство челнока, даже в кабину пилота пришлось несколько железных коробок засунуть. Когда дело дошло до отлёта, инженер-технолог впервые за сегодня изобразил на роже хоть какие-то эмоции.

Начал с недовольства. Его пожиткам категорически не хватало места, и вялый, неторопливый голос обрюзгшего мужчины приобрёл истеричный накал:

— Мне до одной бабушки, как вы утрамбуете моё имущество! По контракту Федерация обязана предоставить все условия для эвакуации меня и принадлежащих мне вещей!

Брезгливо кривящемуся пилоту было решительно плевать на вопли гражданского. Сопровождающий транспорт десантник вообще смотрел мимо единственного планового пассажира, будто того и не существует на белом свете. Любовался безоблачным тёмным небом сквозь бронепластик шлема.

Не найдя понимания у экипажа лётного средства, мужчина рьяно переключился на сержанта, точно в его власти было приказывать несговорчивым флотским.

— Я требую…

Спорить и пререкаться Бо Мид не стал. Просто развернулся и погнал пустую электроплатформу и нас на территорию базы.

Технарь принялся блажить, что он этого так не оставит. Угрожал всем присутствующим разжалованием в рядовые и судом. Возможно, плевал в наши спины. Слишком визгливо верещал инженер, чтобы не исходить слюной и желчью.

Взвод тихо ржал с бесплатного представления.

Точку в мешочной суете штатского поставил летун. Коротко выматерившись, он сделал неуловимый знак бронированному сопровождающему, и тот без лишнего пиетета забросил успевшего всем надоесть Иви Масстенсена в отсек управления.

Что случилось дальше — мы не видели. Ворота закрылись, челнок взревел и медленно, будто упитанный шмель, поднялся в воздух. Барахло инженера если и осталось на месте посадки — то точно сгорело вместе с травой. Известное дело, при старте от дюз лучше держаться подальше — иначе одни головешки останутся. Минимальная дистанция — двести шагов. Это все знают.