Холод Малиогонта

За спиной у Александра послышались убегающие шаги. Бежал не выдержавший напряжения гаишник. Они смотрели ему вслед и молчали. Бережно отряхнув пиджак и коротенькие брючки, Зиновий поднялся.

— Если бы со своего боевого поста убежал я, меня назвали бы дезертиром, — горделиво заявил он. И без видимой связи с первым добавил. Но кое-кому я все же не советовал бы стрелять повторно.

— Вот как? — губы Маципуры дрогнули. — Что ты мне сделаешь, лилипут?

Громбальд со значением поглядел в глаза телохранителю.

— Отгрызу правую руку, — просто сказал он. — Или пожалуюсь пану Панкратило. Поверьте, для вас — лучше первое.

— И все-таки Сашка спятил, — Челентано тщетно пытался укрепить под мышкой кобуру. — Сообщаю сразу: ни единому его слову не верю.

— Как бы то ни было, что-то там стряслось, — Дмитрий подмигнул взволнованному Казаренку. — Остаешься за главного. Антон! Не шалить и фантиками не сорить!

— Я и конфет-то не ем!

— Смотри, ведро мусорное перетряхну, проверю!.. Ну что, Николай, где там твои гвардейцы? Если Сашок не шутил, возле гостиницы затевается основательная свалка.

— Сейчас подойдут.

— Отправляйтесь, пожалуй, прямо туда. А я быстренько заскочу за экстрасенсами.

— Экстрасенсы! — Челентано фыркнул. — Дождемся, что пронюхают Кешкины лаборанты. До конца жизни будут смеяться.

— Не дрейфь, смех — дело хорошее, авось не помрем. Если Сашок сказал надо, значит, надо. Ого! Это еще что такое?

В кабинет, пятясь, как рак, проник Петя-Пиво. Следом за ним раскачивающимся кавалерийским шагом вошел высоченный усач в плаще, в диковинных ботфортах и широкополой шляпе.

— Эй, гражданин!..

— Предпочитаю, чтобы меня звали по имени, — громовым голосом объявил усатый. И тут же представился. — Панкратило! Пан Панкратило. Можно и без «пана».

Наткнувшись на стул, Петя-Пиво сел. Выглядел он до чрезвычайности плохо. Такой вид появляется у людей, перенесших грипп с осложнением.

— Гмм… Чем, собственно, обязан? — брови Челентано озадаченно сошлись на переносице. Он несколько растерялся.

— Не «чем», а «чему», уважаемый. Впрочем, фольклор вещь переменчивая… — Панкратило подхватил одно из кресел за спинку, со стуком поставил на середину комнаты. Усевшись, по-хозяйски закинул ногу на ногу.

— Есть, господа, небольшое дельце! — сообщил он. — Затем в общем-то и забежал. Отниму у вас максимум минут двадцать-тридцать…

— Ни минуты и ни секунды! — отрезал Челентано. Он сумел-таки взять себя в руки. Мгновения первой ошарашенности прошли. — Если дело спешное, с вами разберется дежурный, а сейчас прошу немедленно покинуть помещение!

— Забавно, — Панкратило усмехнулся. — Вы считаете, ваш дежурный еще на что-то способен?

— А ну брысь!.. — это вырвалось у Казаренка, который вдруг разглядел, что через порог одна за другой сигают кошки. Черные, серые, полосатые, они, мяуча, озирали собравшихся и довольно организованно рассаживались вокруг усача.

— Попрошу не шикать! — Панкратило нахмурился. — Это, как у вас выражаются, со мной. Некое подобие свиты.

— Не знаю, как там у нас выражаются, но всю эту свиту вы заберете с собой и сию же секунду! Если, конечно, не хотите неприятностей.

— Неприятностей? — Панкратило расхохотался. Дмитрию Губину почудилось, что от смеха незнакомца в окнах задрожали стекла. Впрочем, так оно и было. Коля Савченко обратил к Чилину недоумевающее лицо. — Да выставить его отсюда, и все! Там же Сашка ждет…

— За Сашу вашего не волнуйтесь. С ним обязательно разберутся. И не только с ним. Все, что от вас требуется, это всерьез заняться Мамонтом и его людишками. Это мое главное предложение.

— Кто вы такой? — Челентано шагнул вперед. — Ваши документы, гражданин!

Одна из кошек встала на его пути, грозно урча. Другие заметно придвинулись к компаньонше.

— Легче, легче, капитан! — Панкратило замысловато покрутил пальцем. Учтите, это не явка с повинной, это визит доброй воли. Я мог бы и не разговаривать с вами. Если пожелаете, я уйду…

— Нет уж! Теперь вам придется ответить на все наши вопросы!

Закинув назад голову, Панкратило вновь расхохотался.

— Прекратите этот идиотский смех! — Челентано отшвырнул ногой приблизившуюся кошку.

Замолчав, Панкратило поднялся. Лицо его менялось на глазах. Сначала оно стало просто злым, а потом… скулы его быстро поползли вширь, нос уменьшился вполовину, глаза утонули под черепными дугами. Какое-то мгновение он походил на пещерного человека, но стоило присутствующим моргнуть, и все снова вернулось на свои места. Только усы Панкратило продолжали воинственно топорщиться.

— Я превращу вас в индюшку, капитан. Досрочно. А, возможно, в болотную жабу. Интересно, что вы сами предпочитаете?

Коля Савченко прыгнул на усача, выставив перед собой ступню. Видимо, он дошел до точки. Никто не успел остановить его. И конечно же, коллеги не ожидали того, что произойдет в следующую секунду. Без усилия уклонившись от ступни, усач встретил атакующего кулаком. И когда Коля Савченко, призер городских соревнований, мастер спорта по айкидо, рухнул ему под ноги, победно сообщил:

— Нокаут. Так это, кажется, называется?