Холод, пиво, дробовик

И точно — на пустой парковке перед баром в свете наших фар блеснул свежей полировкой самый настоящий Porsche Cayenne, черный, новенький и при этом совершенно бестолковый.

А как иначе? Машина под наши условия не заточена совершенно. Там — круто, здесь — уж лучше УАЗ.

— Во дают! — охнул Дмитрий. — Еще бы кабриолет взяли!

— Да ладно, — ухмыльнулся я. — Тоже машина…

В этот момент у «кайенна» загорелись габариты; я заранее притормозил и направил УАЗ на встречную полосу в объезд возможного препятствия, не в силах предугадать дальнейшие маневры явно подвыпившего водителя. Но когда вниз поползло тонированное стекло задней двери, совершенно неожиданно неким интуитивным наитием я угадал: в окне «кайенна» сейчас покажется вовсе не пьяная физиономия или рука с выставленным средним пальцем. Такие озарения не случаются спонтанно; подсознанию нужны для этого зацепки и время, и начавшее уходить вниз стекло как раз и предоставило мне и то, и другое.

За миг до того, как на нас уставился ствол, я до упора утопил педаль газа и крикнул:

— Пригнись!

Митя просто не успел. Лобовое стекло «буханки» вспухло пулевыми отверстиями, и сразу с оглушительным хлопком взорвался угодивший в магическое поле защитного амулета свинцовый шарик. Лобовуху вышибло наружу, боковые стекла выплеснулись на улицу мелким крошевом. Дмитрия вспышкой откинуло на спинку сиденья, миг спустя перед его лицом рванул очередной заряд «свинцовых ос».

В отличие от спутника, я к этому времени уже согнулся в три погибели и уткнулся лицом в руль, поэтому меня не оглушило, лишь зазвенело в ушах. И потому ноги с педали газа не убрал.

Стрелок перенес огонь на водительское место, во все стороны полетела набивка сиденья, а потом свинцовые шары заколотили по решетке радиатора, прошивая тонкий металл и врываясь в кабину мятыми рваными комками. «Чешуя дракона» налилась невыносимым холодом, но ни один из зарядов не сумел преодолеть ее защитного полога. Отведенные чарами свинцовые шарики проносились стороной и не взрывались, поскольку заключенные в них кристаллы превращались при ударах об автомобиль в бесполезное крошево.

УАЗ несся вперед, не снижая скорости; водитель «порша» в панике утопил педаль газа, но прежде чем паркетник сорвался с места, его колеса впустую завертелись на покрывшей парковку толстой корке наледи, и прошитая пулями «буханка» успела зацепить заднее крыло. Резкий толчок откинул «кайенн» на середину дороги, там он крутанулся и вылетел на обочину. Стрельба тотчас смолкла.

При столкновении меня приложило грудью о баранку, послышался неприятный хруст, но я успел подготовиться к удару и сознания не потерял. Даже не пытаясь выволочь наружу оглушенного напарника, сразу выдернул из-за сиденья жезл «свинцовых ос», распахнул дверь и вывалился на дорогу. Спину пронзила острая боль, голова закружилась, а ноги враз стали ватными, но это не помешало упереть в плечо приклад и открыть огонь, благо всегда ставил «Шершень» в автоматический режим. Так и загудело…

Увесистые свинцовые шары легко прошивали тонкий металл «кайенна», а наружу уже не вылетали, заседая бесформенными комками мягкого металла в сиденьях, обшивке салона и телах. По стеклам не стрелял принципиально, и когда через три секунды опустела шестидесятизарядная банка, борт автомобиля больше напоминал решето.

Бросив под ноги разряженное оружие, я достал из сумочки револьвер, взвел курок и настороженно подступил к изрешеченному автомобилю. Через открытое заднее стекло виднелся мертвый стрелок со слипшимися от крови русыми волосами. Его я трогать не стал, нацелил на переднюю дверцу ствол «Тауруса» и дернул ручку. Дверца со скрежетом распахнулась, но водителя внутри не оказалось; он успел выбраться на другую сторону, в сугроб!

Я резко отпрянул назад и каким-то чудом успел выстрелить в обежавшего автомобиль парня первым. Стрелял с расстояния в пару метров, но картечь разлетелась веером, отведенная защитным полем чужого амулета.

Миг спустя плюнул огнем вскинутый убийцей обрез; пуля прошла мимо и засела в фонарном столбе за спиной, а «Чешуя дракона» задрожала, обожгла холодом и отключилась. Я метнулся в сторону, выстрелил, но вновь безрезультатно. Убийца повел обрезом, ловя меня на прицел, и тут где-то сбоку сверкнула вспышка, что-то прошуршало в воздухе, и голова налетчика взорвалась, забрызгав «кайенн» и дорогу вокруг кровью и мозгами.

Массивный жезл «свинцовых ос» в руках выскочившего на крыльцо Ивана Грачева громко лязгнул, досылая очередной увесистый шар, и мой помощник поспешно спрыгнул в снег, уходя от ярко-освещенного окна бара. То почти сразу погасло.

— Прикрой! — крикнул я Ване, подхватил сброшенный под ноги «Шершень» и обежал изуродованный УАЗ со стороны пассажирского сиденья. С силой дернув, распахнул дверцу, выволок наружу Дмитрия и потащил его в бар. Уложил прямо на пол и нащупал пульс, а когда заскочивший вслед за мной Иван запер дверь, в полной темноте, чуть ли не на ощупь, пробрался к стойке и поменял опустевшую банку жезла «свинцовых ос» на новую.

Нет — повторного нападения я не опасался, просто так спокойней, вот и все.