Холод (СИ)

Шесть лет назад, пережив развод и унизительный раздел имущества, точнее - отжим, имущества, Конрад сменил место работы, покинув лабораторию и перебравшись за океан - в Австралию.

Особо заслугами своими не кичась, химик быстро превратился в любимца компании "Химические изыскания и физический поиск".

По описаниям коллег, Конрад очень тяжело пережил развод, сперва с головой уйдя в работу, но, по приезду дочери, быстро пошел на "поправку".

Освоил несколько смежных специальностей и даже сдал на пилотский сертификат.

Жена о бывшем супруге невысокого мнения, дочь - души не чает и известие о гибели родителя отправило ее на больничную койку.

Что делал Конрад в Африке - по месту работы не знают - за неделю до событий, Аммерсан взял отпуск на месяц.

Дочери сказал, что едет отдыхать со старым коллегой по работе - кататься на лыжах. Прислал открытку из горнолыжного курорта "Хеммельттад". Через три дня - погиб в небе над Африкой.

В "Хеммельттаде", господин химик даже не появлялся. Билет был куплен до Найроби.

Информацию наши собрали огромную - теперь бы ее уложить правильно.

А она - не укладывалась, вот хоть ты тресни!

Не зря Марша шепнула мне, что мы не там ищем, ох не зря! Все было - на виду, явно и ясно. А значит - лопату сломали не в том месте. И счастье в том, что больше копать и не надо. Конрад Ф. Аммерсан решил подзаработать, купившись на разовый контракт.

Осталось узнать, на кого работал химик.

А вот с этим, в документах был полный затык - "ГХК" молчали, как рыба в банке со спиртом, бешено проводя какие-то действия, больше напоминающие бег белки в колесе.

Или собаки, сбившейся со следа...

- Сайд! Тебе Амина просила передать. - Толик протянул мне картонную папку с веревочками-завязками. - Уже есть варианты, она сказала?

- Ага. - Я открыл папку и принялся изучать личное дело Магды Донкилль, девятнадцать лет, семь приводов в полицию и... Как две капли воды похожую на дочь Конрада Ф. Аммерсана - 23-х летнюю Элен Аммерсан!

Показав Толику две фотографии, со стоном выбрался из-за стола и поплелся к Боссу - получать ЦУ...

***

"Если Вам дано общаться с истеричными женщинами, если вы понимаете бессвязный лепет алкоголика, если вы легко находите общий язык с "пушером", значит, Вам к Нам!" - именно такой лозунг я повесил на дверях нашего отдела.

Жаль, провисел он ровно семнадцать минут.

Предыдущий - "Не путайте аналитика и медиума!" - задержался на полдня. До этого был "Саможалость - хуже самосожжения!" и "Все там будем!"

С завидным постоянством я распечатывал и наклеивал лозунги, которые совершенно не по вкусу моему начальству.

За указ Петра I, меня даже вызвали на ковер - проходившему мимо невеликому чину с депутутской неприкосновенностью, показалось оскорбительным такое отношение к начальству.

Мне, шеф, оплатил премию, а депутута, с тех пор иначе чем "придурком" никто не звал.

Вот и сейчас я колебался, что же именно распечатать: "Весь мир - странный театр: декорации супер, а актеры - гавно!" или простенькое: "Осторожно! Мины!"

Победили мины.

Добавив к надписи летящего вверх сапера, отправил на печать и потер руки - ничего не должно меняться!

Фотографии двух девушек, продолжающие валяться у меня на столе, уже исчерканные на обороте возможными вариантами и намозолившие за пять часов глаза до полной тошноты, отправились в ящик стола.

- Во! Смотри! - Алекс Птичкин, то есть, конечно - Соколов, тьфу - Беркутов, блин, вечно путаю! - Продемонстрировал новую бумагу, самоклеющуюся, ослепительно белую и с возможностью печати на любом типе принтера. - Отрываем основу, прижимаем и - Вуаля! - фиг оторвешь!

- Саша... - Я потрясенно смотрел на белое пятно на своем столе. - На лоб, себе, приклеивать не пробовал?

- На лоб - нет. - Алекс ехидно мне подмигнул. - А вот спящему Усяну, на спину - клеили...

"Мужикам по тридцать пять, сорок пять лет, а они - все шутки шутят!" - Прикрыл я глаза рукой, представляя радость нашего восточного мачо, волосатого, как валенок...

- Я пошел? - Беркутов, поработал со мной всего полгода, перед моим переводом, но...

- В наказание, за порченный стол... - Я задумался, что бы такое ему навешать.

И отправил на печать плакатик: "Не входить - работают..."

- Значит так, Санечка! - Я не смог удержаться от улыбки и вручил ему плакатик с "минами". - Это - на кабинет Амине!

Глазки нашего гордого орла, подозрительно заблестели.

Миг и он испарился, а я пошел наклеивать прозаичное "не входить..." на входную дверь, в наш отдел.

В семь утра, наш отдел начал наполнятся народом. Кто-то, неосторожно разбудил Спицу, прикемарившего в комнате отдыха, кто-то обнаружил присутствие новой кофе машины, кто-то - отсутствие одноразовой посуды, а самые внимательные даже разглядели пулевые отверстия в столе и полу.

- Сайд... - Агни Паневка, наша заслуженная пенсионерка, которую отправить на пенсию ни у кого не поднимается рука, увидев меня, даже смахнула скупую слезу. - Теперь понятно, почему в комнате отдыха, все вверх дном...

Агни упорно считает меня поляком, так же как Хванченко - украинцем, а Амина - точно знает, что я еще тот "турксиб".