Холод в ее глазах (СИ)

И в голове сразу же мелькнула мысль, что такой заголовок в газете был бы как раз вполне в стиле того, что я увидела. "Хоккеист избил из-за ревности спонсора иностранной команды"! Мистер Фаррин кивнул головой, словно догадался, о чём я подумала.

— Алекс, принеси, пожалуйста, ту папку с документами, которые я тебе показывала. — Попросила я сына. — Присаживайтесь, разговор будет не на пару минут. Или мне лучше появиться в участке?

— Спасибо за содействие, но лишнее беспокойство не обязательно. Ваши показания мы можем зафиксировать и здесь. — Улыбнулся мне полицейский.

— Вот, ознакомьтесь. — Протянула я папку с документами полицейским. — Я родилась и выросла в России, там я носила имя Алиса Макеева. Ну, почти что Элис Маккейв. Во время обучения я познакомилась с Романом Вознесенским и вышла за него замуж. В один из дней он набросился на меня и избил. Выписки из больницы, можете посмотреть. Во время обследования обнаружили, что я беременна. Я приняла решение развестись и покинуть Россию. Но это событие оставило тяжёлую психологическую травму. Я не могу спокойно переносить грозовые ночи. За помощью не обращалась, меня спасал сын.

— Заявление на избиение вы тоже не подавали? — уточнил полицейский.

— Нет, потому что это усложнило бы мой отъезд. Да и за свою жизнь и здоровье я сильно опасалась. Уверена, что при повторном избиении, сохранить беременность я бы не смогла. — Озвучила я свои опасения тех лет. — Появление мистера Вознесенского в Канаде было очень неприятным сюрпризом. Тем более, что он очень навязчиво пытался напомнить о том, что мы были женаты и Алекс его сын. Два дня назад, угрожая похищением сына, он заставил меня поехать с ним. Но к счастью, мы попались на глаза мистеру Фаррину, и я постаралась дать понять, что происходит что-то не то. А Йер О'Донохью просто защищал меня, так как он в курсе ситуации и видел эти документы. Если необходимо, я готова представить эти документы и свидетельствовать в суде.

— Мы правильно понимаем, что вы утверждаете, что мистер Фаррин предпринял меры в соответствии с должностной инструкцией, правильно поняв ваш сигнал о помощи? — задали мне вопрос.

— Да именно так. — Подтвердила я.

— А мистер О'Донохью проявил гражданскую сознательность и оказал помощь полиции при задержании угрожавшего вам и заставившего вас поехать с ним под давлением этих угроз, мистера Вознесенского? — про себя я улыбнулась формулировке, означавшей "набил морду".

— Абсолютно верно. — Даже интересно стало, а на что рассчитывал Роман.

— И последний вопрос. У вас были основания для опасений за свою жизнь и здоровье? — вопрос последний, но едва ли не самый важный.

— Конечно. Прецедент нападения и проявления необъяснимой жестокости уже был. — Показала я рукой на документы. — Что теперь будет?

— Возможно, вас вызовут на заседание. Но… Попытка похищения гражданина Канады, попытка сопротивления при задержании, да ещё и дача ложных показаний в отношении сотрудника, исполнявшего свой долг… Для мистера Вознесенского пересечение границы Канады станет невозможным. Депортация это в лучшем случае, в худшем срок ему придётся отбывать здесь. А потом уже депортация. — Объяснили мне.

— А он оказал сопротивление? — удивилась я. — Просто я была сильно напугана и не совсем хорошо помню момент появления полиции.

— Конечно. Полицейские даже не могли справиться, и мистер О'Донохью был вынужден оказать посильную помощь полиции. — Улыбнулся мистер Фаррин.

— А посильную, это как? — глаза сына горели любопытством.

— Ну… — протянул наш сосед и продолжил шёпотом. — Сломаны рёбра, нос, выбиты несколько зубов, глаза заплыли. Не лицо, а постоявший фарш.

— Он круут! — тоже шёпотом, но, не скрывая восхищения, ответил Алекс, чем вызвал улыбки полицейских.

Полицейские ушли, заверив, что опасаться мне нечего. И что проблем ни у Йера, ни у мистера Фаррина не будет. А я решила не откладывать разговор с Йером.

— Алекс, мне нужно поговорить с ним. Я съезжу к нему? — от привычки всё обсуждать с сыном я, наверное, не избавлюсь никогда.

— Конечно, мам! А потом сходим вместе в кафе, да? — Алекс был явно доволен моим решением.

По дороге до дома, который снимал Йер, я никак не могла успокоиться. Волновалась. Что я ему скажу? Ответил ли он на мои вопросы, захочет ли разговаривать? Но оказалось, что волновалась я зря. Йер съехал на следующий день, после моего похищения. Молча, даже не написав. Его решение очевидно.

— Что случилось? — улыбка, выбежавшего меня встречать сына угасла, как только он меня увидел.

— Йер уехал. Позавчера. — Вздохнула я.

— Понятно. — Нахмурился сын и пошёл в дом.

— Алекс, извини. Втянула тебя… — я понимала сына, уже привыкшего к Йеру. — А что ты делаешь?

— Как что? Собираю вещи. Бабушка Меган нас пригласила на день святого Патрика! Рида скоро привезут. — Хмуро ответил Алекс.

— Не думаю, что стоит ехать. Йер может не обрадоваться нам. — Осторожно начала я.

— А нас приглашал не он! — почти выкрикнул Алекс. — Мам, поедем, пожалуйста!

— Хорошо, может там и сможем поговорить. Я надеюсь. — Кивнула я.