Холодильник

Я не стал говорить дяде Семёну, что его работа со стартером будет насмарку. Судя по виду коллектора, ротор имел межвитковое замыкание. Я попрощался со стариком и вышел на улицу.

Между тем отслеживаемый мной телефон начал двигаться довольно быстро. Я наложил перемещение по координатам на карту города. Судя по скорости, Оксана ехала на машине. Видимо, на обед, подумал я, и у меня родилась идея.

Я поехал на последнюю точку, откуда маячил телефон. Это оказалась обычная кафешка.

Мне пришлось воспользоваться внутренними камерами наблюдения, чтобы найти, где села Оксана.

Она выбрала место у панорамного окна.

Придётся теперь пройти очень аккуратно, чтобы она не заметила меня и не убежала.

Я вошёл в зал, Оксана сидела ко входу спиной и раскладывала с подноса еду.

На стене в пределах её видимости висел большой телевизор, на нём крутилось MTV.

Она начала приём пищи, мельком посматривая на экран.

Я быстро подключился к телевизору и в бегущей строке написал: «Поговори с Александром, поговори с Александром…»

Люди в кафе абсолютно не реагировали на эту информацию.

Я крутил это около минуты. Надеюсь, этого было достаточно, чтобы она заметила надпись.

Я медленно обошёл её и сел прямо напротив девушки.

На этот раз реакция Оксаны на моё присутствие была прямо противоположной.

— Можно ли здесь говорить? — тихо спросила она. — В моём кабинете точно есть прослушка.

Я для вида откашлялся — на самом деле искал ответ на мой звук во всём доступном мне радиодиапазоне — и произнёс:

— Да, Оксана, тут всё чисто.

— Саша, Михаил очень много рассказывал мне о вас, даже показывал ваши встречи, эту вашу «байгу». Он очень нуждался в вашей помощи, но потом сказал, что вы уже вряд ли сможете ему помочь, и запретил общаться с вами. Сейчас я узнала, что он всё-таки хочет вас видеть, — закончила она.

Интересно, что так повлияло на неё, подумал я. Неужели моя бегущая строка? Человека как подменили.

— Оксана, что бы ни произошло с Михаилом, я смогу ему помочь, — уверенно сказал я.

— Правда? — У Оксаны даже выступили слёзы.

Как ей сказать, что я страшно скучаю по этим движениям, этому голосу? Я уже смирился и с первого взгляда полюбил эту новую для меня внешность. Но девушка, естественно, была абсолютно холодна ко мне.

Ещё мне показалось, что она имеет чувства к Михаилу, ведь она так переживает за его судьбу.

— Мою сестру спецслужбы дёргали много раз, спрашивая про тебя, — неожиданно продолжила Оксана. — Поэтому Ленка категорически запретила мне общаться с человеком, который назовёт себя Александром. У неё не будет проблем? Что ты натворил? — Оксана уставилась на меня тем же привычным мне взглядом, только её глаза были не голубые, а просто карие.

Ничего себе быстрый переход с «вы» на «ты», подумал я. Хотя по темпераменту Тамары я был к этому готов.

— С полицией и военными у меня нет сейчас никаких недоразумений, поверь мне, Оксана. — У меня заработал режим нейролингвистического программирования, и я загрузил девушку убеждениями.

Теперь она уже явно успокоилась.

— Можно ли отправиться к Мише прямо сейчас?

Скажи «да», скажи «да», думал я про себя ожидая ответ.

— Да, — просто ответила Оксана.

Я не поверил своей удаче.

Мы ехали за город. Оксана позвонила и отменила послеобеденный приём, сославшись на своё плохое самочувствие.

Приехали в дачный посёлок, Оксана попросила остановиться около невзрачного старенького мансардного дома.

Я сразу заметил мощное трёхфазное питание со столба для этого мелкого домишки.

Открыв калитку и по-хозяйски щёлкнув замками, девушка вошла в дом. Тут внутри ничто не говорило о присутствии Михаила, только поле от работы огромного количества радиоэлектронной аппаратуры мне явно выдавало его возможное наличие.

Она пошла к лестнице, ведущей наверх, видимо, в спальню, открыла дверь под лестничную кладовку и щёлкнула тумблером. Темноту вниз разорвал свет ярких ламп.

Неужели в этом подвале прячется Михаил?

Этого не может быть, это какая-то ловушка.

Мы спускались. Пошёл слабый, но довольно неприятный запах человеческих испражнений.

Наконец дошли вниз по каменной лестнице и попали в большой объёмный подвал, напичканный стеллажами с приборами.

То, что я увидел там, потрясло мою душу до самого сердца.

Глава 59

Моему взору открылась страшная картина: среди этого безумного вороха аппаратуры на старенькой кушетке лежало безжизненное тело.

Конечности были давно иссушены контрактурой, правая нога чуть выше бедра была когда-то изуродована и неаккуратно заштопана грубыми стежками.

Наличие жизни в этом человеке выдавало лишь его дыхание: слабое, редкое движение худых рёбер.

Этот с трудом узнаваемый человек был Миша.

Он был одет только в один памперс.

Тихо жужжал компрессор антипролежневого матраса.

Обойдя кушетку, я увидел проплешину на бугре за правым ухом. Там был ожог, будто его пытали паяльной лампой.

Посмотрел на когда-то красивое лицо. Оно сейчас было безжизненным, будто восковым, впавшие глазницы говорили о том, что эти глаза давно уже не открывались.

Я положил пальцы обеих рук на активные точки головы, попытался заглянуть к нему туда, внутрь.

Пустота.

Ужас.