Холодная

— Жюри оценивает не столько участие в спортивных состязаниях от школы, сколько в целом успехи учеников в спорте. Я знаю, что у Максима черный пояс по каратэ, и он является победителем и призером многих соревнований. — Алгебричка замолчала и снова пристально на меня посмотрела. — И еще его успехи почти по всем предметам, кроме английского, превосходят твои. Поэтому свое незнание иностранного он легко перекроет достижениями в других дисциплинах.

Я молчу. Учительница потянулась за бутылкой с водой, сделала пару глотков и вернулась ко мне.

— Иными словами, дорогая, сейчас единственный предмет, по которому ты превосходишь Самойлова — это английский. По всем остальным он лучше тебя.

Это финиш. Мне нечего сказать. Молча киваю алгебричке головой и удаляюсь.

Как так вышло, что Максим прокрался в мою жизнь и напрочь меня дезориентировал? Егор с ним окончательно спелся и уже ни капли меня к Максиму не ревнует. Встретил замляка своих предков и почувствовал родственную душу. Даже обидно.

— Я не понимаю, почему я должен согласовывать с тобой, с кем мне дружить, а с кем нет, — очень резко мне однажды заявил Егор, когда я очередной раз высказала свое недовольство его дружбой с Самойловым.

— Потому что я твоя девушка, а Самойлов приперся в мой дом!

— Ну и что? Он твой сводный брат! Почему тебе так сложно это принять?

— Он мне такой же брат, как и тебе! — Я уже не сдерживаюсь и кричу.

Кузнецов лишь отмахивается от меня рукой.

— Заканчивай эту дебильную истерику. Он нормальный пацан, и я не вижу причин, из-за которых я не должен с ним общаться.

— А ничего, что он каждый день дома на меня пялится? — Я хитро прищурилась. Пора пускать в ход тяжелую артиллерию.

Егор скептически сморщился.

— Ему на тебя вообще по фиг.

Я резко осеклась. Эти слова меня задели, а в сердце что-то больно кольнуло. В то время, как я думаю о Самойлове ежесекундно, ему на меня по фиг. Я ненавижу, что он много в чем меня превосходит, что он очень нравится моему отцу, что мои друзья от него без ума, что он в конце концов уделал меня в школе практически по всем предметам.

Этот наглец медленно, но верно, похищает мою жизнь.

А еще я ненавижу чувство дежавю в его присутствии. Оно накрывает меня снова и снова. Дома за завтраком и ужином, в школе за обедом, в машине по дороге на учебу, на уроках, когда Максим выходит к доске, а я на него смотрю, или, когда к доске иду я и ловлю на себе его взгляд. Это дежавю всегда и везде.

А отец еще предложил нам с Максимом заниматься английским с репетитором в паре. Да я свихнусь, если он два часа будет сидеть в полуметре от меня.

От безысходности я уже почти смирилась и с дежавю, и с тем, что Максим украл мою жизнь... Но все резко изменилось в один день…

Выхожу из кабинета преподши по английскому, одеваюсь, стараясь не смотреть на Максима, прощаюсь с учительницей и выхожу на лестничную площадку. Пока Самойлов пытается справиться со шнурками, нажимаю кнопку вызова лифта. Неожиданно двери тут же открываются. Отлично. Лифт настолько маленький, и мы с Максимом настолько близко друг к другу в нем стоим, что дежавю меня просто душит. Так что это мой шанс хотя бы минуту подышать спокойно.

Быстро проскальзываю в кабинку и нажимаю на кнопку первого этажа. Внизу все-таки задерживаюсь на пару десятков секунд, чтобы Максим не сильно далеко от меня шел. Я знаю, он гордый и догонять не будет. А уже темно и реально стремно идти одной. К тому же именно так не стало моей мамы. С этим репетитором я начала заниматься в мае, когда уже довольно поздно темнело и ходить было не страшно, поэтому даже не думала, что поздней осенью могут возникнуть такие проблемы.

Слышу, что лифт едет вниз и выхожу из подъезда. Спокойно иду по тротуару, затылком чувствуя взгляд Максима. Он довольно близко. Это хорошо.

— Эй, девушка, маме зять не нужен? — Выкрикивает мне какой-то придурок.

Так, Кристина, спокойно. Не обращай внимания.

— Девушка, а ты чего такая молчаливая? Обидел кто? Так ты иди ко мне в объятия, я тебе быстро настроение подниму! — Заржал второй. Кажется, эти идиоты увязались за мной, поэтому слегка ускоряю шаг.

— Слышь, ты, чо, гордая, да? А ну посмотри на меня! — заревел третий из них и дернул меня за рукав куртки.

Я не успеваю отреагировать, потому что к нам тут же подлетает Максим.

— Руки убрал от нее, урод, — Самойлов со всей силы вмазал ему в челюсть.

Адреналин резко подскакивает в крови, я вскрикиваю и отскакиваю в сторону.

Оставшиеся двое набрасываются на Максима, а меня накрывает новое цунами дежавю. Одного из нападавших Максим уложил ногой по голове, а второго ударом в живот. Я наблюдаю за движениями сводного брата и понимаю: я их уже видела. Вживую.

— А ты кто, такой? Женишок этой телки, да? — Взревел один из уродов, доставая нож.

— Убрал нож и свалил отсюда, пока я тебя сам им не прирезал, — Максим буквально выплюнул эти слова, и я заметила, как от ярости у него на скулах заходили желваки.

А в голове лишь одна мысль: я это уже видела.

Урод мерзко засмеялся.

— Ну уж нет, сопляк.