Холодная

— Да вы замерзли. Пойдемте, я уложу вас в постель, пока не заболели.

Она покорно пошла вслед за ним и легла в холодную постель. Задрожала от холода и от горя.

— Господи, — слегка рассердился Теодор, садясь на край кровати. — Да что же произошло? Эмма, ну ответьте ради Бога.

Она отрицательно покачала головой, ее била дрожь, она никак не могла согреться, несмотря на то, что в комнате горел камин и было тепло.

Теодор потрогал ее лоб, потом решительно забрался руками под одеяло, чтобы потрогать ее ступни.

— Вас надо согреть, — пробормотал он скорее для себя, чем для нее, и начал раздеваться. Эмма это заметила и перестала дышать. Теодор замер на мгновение, оценил ее замешательство, потом сбросил с себя остатки одежды и забрался под одеяло, готовый к отпору с ее стороны.

— Просто чтобы согреть, — прошептал он, осторожно притягивая ее в свои объятия. Она не сопротивлялась, но была слишком напряжена. Теодор вдруг усмехнулся.

— Холодная Леди, — сказал он. Эмма оценила его шутку и нервно рассмеялась. А потом расплакалась, покрепче прижавшись к нему. В этом весь Теодор. Он мог бы веселиться, или разговаривать с другом, но пришел сюда, чтобы согреть ее. Просто чтобы согреть. Хотя и недовольно вздыхает, что вынужден снова заботиться о ней.

Что он делает? — недоумевал Теодор. Если так пойдет дальше, все закончится так же, как и раньше, — разбитой жизнью. Но что прикажете еще делать? Оставить ее тут страдать в холоде и одиночестве? В конце концов, она беременна. Он не должен позволить ей простудиться хотя бы ради ребенка. Кое-как успокоив себя этим соображением, он остался с ней в эту ночь.

На следующее утро Эмма проснулась одна. Об этом вечере ни она, ни Теодор впоследствии не упоминали. Для себя Эмма решила, что не должна больше ставить Теодора в такое положение. Он не должен ухаживать за ней и успокаивать в то время, как мог бы веселиться.

Следующий сюрприз настиг Эмму на Рождество. Теодор спросил у нее, не хочет ли она устроить в их доме рождественский бал.

— Я? Нет, — автоматически ответила она, поскольку уже привыкла на все предложения поехать куда-нибудь отвечать отказом. А потом вдруг поняла, о чем он спрашивал у нее.

— Тогда я сообщу Понсонби, что бал в этом году устраивает он. Обычно он бывает в одном из наших домов. Во всей округе только в них есть бальные залы, — пояснил он в ответ на ошарашенный взгляд Эммы.

— А предыдущие три года этот вечер у кого проводился? — нерешительно спросила она, в ужасе от предположения, что Теодор хотел устроить этот бал, а она ему отказала.

— У Понсонби. У меня нет ни желания, ни возможностей устраивать столь грандиозное событие, а леди Понсонби подобные хлопоты приводят в восторг.

Эмма с облегчением выдохнула. В этот раз она не допустила промах, отказавшись.

— Я просто подумал, что вам это тоже могло бы понравиться.

— Нет, спасибо, милорд, — уверенно отказалась она.

Он уже был возле двери, как вдруг остановился.

— Если передумаете, только скажите. Или возможно, у вас появится желание помочь Марии Понсонби в устроении этого праздника. Тогда я отвезу вас.

Эмма слегка улыбнулась и покачала головой.

— Нет, спасибо.

— Как угодно, миледи.

Перед Эммой встал новый вопрос: ехать ли ей самой на этот бал? Если она хотела продемонстрировать свое уважение к мужу, то лучшей возможности ей не представится. Только действовать надо гораздо умнее, чем в прошлый раз.

Когда пришло приглашение от леди Понсонби, Теодор по обыкновению спросил у жены, хочет ли она поехать. Эмма ответила «да», и брови Теодора приподнялись, выдавая его удивление. Он уже привык к отказам. Эмма улыбнулась, забавляясь его реакцией.

— Хорошо, — только и сказал он.

Что подарить ему на Рождество? Вот еще один вопрос, который возник у Эммы. Разве что Дербери… Но она не была уверена, что он его примет. Себя, хорошую? Но измениться в лучшую сторону ради него она и так старалась, невзирая ни на какое Рождество. Запонки? Булавку для галстука? Кольцо? И вдруг она вспомнила: кольцо, которое когда-то заложил Джонас Хоупли, до сих пор у нее. Она должна его отдать. И она послала в Дербери за кольцом.

Да, но что подарить?

Что нравится Теодору? Она знала, что в другом крыле дома у него есть «лаборатория», но что это значит, она не знала и спросить не осмеливалась. Он много времени проводил там.

Эмма так ничего и не смогла придумать. Что ж, пусть подарком ему будет хотя бы идеальное поведение жены на празднике в доме его лучшего друга. Только бы опять не переусердстовать.

Теодор пригласил ее на первый танец. Эмма извинилась перед ним, сказав, что не будет сегодня танцевать. Тогда он высказал намерение оставаться возле нее все время. Этого она не предусмотрела.

— Вы не обязаны скучать возле меня. Потанцуйте, милорд.

— Если вы настаиваете…

— Да, я настаиваю, — кажется, ей удалось выкрутиться. Но вот началась музыка, а он все еще оставался рядом.

— Милорд? — удивленно повернулась она к нему.

— Мне не хочется танцевать, — загадочно улыбнулся он. Эмма улыбнулась в ответ, подавив желание продолжить уговоры. Она чувствовала себя в его обществе неловко.