Холодная, хрупкая, нежная (СИ)

– Да даже пошустрее, кажется, – оборотень рассеянно поскрёб затылок. – Но я в детях как–то не очень понимаю, я больше по брыкам, - оскалился он. То есть, наверное, снова улыбнулся.

– По чему?

– А это звери такие полезные, мы их разводим.

– Это из них? - Вита выразительно огладила полу шубы.

– Не, это камаки. У брыков ость грубая,толстая, из неё набивку делают для мебели. А вот пух когда вычёсывают – он

да, тонкий и мягкий. Из него нитки сучат, потом одежду шьют. Миновав часть коридора, мы сверули в одно из ответвлений

– их здесь было много, и каждое отмечалось затейливой вязью на стене, наверное содержащей указание, куда именно ведёт ход.

А за очередной дверью неожиданно обнаружилась пещера с небольшим и исключительно живописным подземным озером. Вода слабо светилась сине-зелёным, явно собственным светом, скорее всего – благодаря каким–то водорослям. Берег можно было бы назвать заросшим, пусть и довольно странными, непривычными растениями.

На камнях громоздились разновеликие мохнатые шары пастельных оттенков бирюзового, гoлубого, зелёного и жёлтого

– от совсем небольших, с кулак ребёнка, до огромных, выше моего роста. Вокруг стелился пёстрый, местами довольно толстый бледно-сиреневый ковёр не то мха, не то травы. По свисающим с потолка естественным каменным выростам плелись густые вьюны ослепительно чистого белого цвета с ярко-алыми вкраплениями – то ли засохшими листьями, то ли цветами. отя, казалось бы, зачем подземному растению цвести?.. Пахло тут свежо и сладко, аромат слегка кружил голову.

Удивительно живой, богатый красками и потому – неожиданный пейзаж. Если бы я была одна, непременно задержалась на пороге, поглощённая новыми впечатлениями, но Миродар шага не сбавлял.

На удивление в этом уютном месте, располагающем к отдыху, никого не было.

– А почему тут так пусто? У вас не принято отдыхать в подобных местах? - Мысли Виты явно повернули в ту же сторону, что и мои. - Или оно какое–то особеннoе, священное?

– Так середина дня, – пожал могучими плечами Гор. - Все или работают,или учатся,или обедают. Вот вечером Миродарова родня сюда и сползётся, пещера для этого как раз

и есть, для общих посиделок.

– Только Миродарова?

– Так это семейные пещеры. То всё земли рода, а здесь – семья. Ну и гости, конечнo, придут, особенно как узнают, что Мир вернулся.

–  род и семья – не одно и то же? – всё-таки спросила я.

– Это мне Горислав уже объяснял, – оживилась Вита. - У них есть великий князь, который правит всеми и принимает общие решения. Но не единолично, а с поддеркой из местных князей, каждый из которых управляет своими землями. На этих землях живёт княжеский род,то есть куча семей, условно связанных общим происхождением,и еще несколько десятков или даже сотен родов поменьше. Каждый род или иногда несколько родов живут вместе,так у них выглядят города.

Город княжеского рода – столица княжества. А семья – это семья. Отец, сыновья, внуки и правнуки со своими жёнами, а девочки обычно переходят в семью мужа. Ну то есть семья почти такая же, как у нас,только живут все вместе.

За этим разговором мы миновали ещё одну дверь типичной здешней конструкции и попали, кажется, в ещё один рабочий кабинет. Только этот кардинально отличался от великокняжеского. В первую очередь, конечно, убранством: богатая отделка фиолетовым и зелёным с золотистыми прожилками камнем, который прекрасно оттенялся естественным цветом стен, пол из всё того же пористого материала. Красиво, по–мужски строго,и сразу видно, что кто– то приложил здесь немалое мастерство и фантазию.

У дальней стены высился массивный письменный стол, заваленный бумагами и заставленный разнообразными предметами, вплоть до кусков породы. Справа при входе имелся еще один стол, низкий, окружённый четырьмя глубокими мягкими креслами, кажется обтянутыми кожей. Вдоль стены несколько закрытых шкафов, слева – большой рельефный глобус очень магического вида, на котором

отчётливо двигались облака и тени, но магии пpи этом не ощущалось.

За низким столом в креслах сидели с парящими кружками и какими-то бумагами двое мужчин, чей разговор мы прервали своим появлением. Один был уже достаточно стар – грива полностью поседела, а грубое лицо разрезали глубокие линии морщин. Но при этом, когда поднялся, стало ясно, что он несколько выше Миродара и уж точно не слабее. Второй, помоложе, выглядел не настолько примечательно, но его сходство с Подпалым я отметила ещё до того, как Чеслава с порога двинулась к нему в объятья, а мальчишка проворно поднырнул под руку.

Точнее, сходство всех троих мужчин: седой, похоже, был отцом младших мужчин.

Он что-то с улыбкой проговорил на родном языке, обращаясь к нашему спутнику, и красноречиво распахнул объятья, на которые Миродар вполне охотно ответил, наглядно демонстрируя, что отношения в этой семье очень тёплые. Я даже на мгновение позавидовала той лёгкости, с которой отец оставил ради сына дела: его императорскому величеству было очень сложно выкраивать мгновения на общение c детьми.