Холодная кровь

Кальтер молчал. Вступать в словесную перепалку с врагом было не в его принципах. Неподалеку от него залегли четыре «помехи», которые следовало устранить, – вот и все, что интересовало сейчас интрудера. Его работа не терпела болтовни, ибо та отвлекала внимание, столь необходимое «мизантропу» в охоте за жертвами. И пусть сегодня жертвой был он, правила от этого нисколько не менялись. Как и всегда, Кальтер старался сделать свою работу и при этом выжить. Ничего нового под солнцем.

Попытка Гурона разговорить «везунчика-особиста» не увенчалась успехом. Поэтому вскоре монолитовец решил прекратить бесплодную болтовню и вновь перейти к активным боевым действиям. Майор видел, куда разбежались сектанты, и держал под прицелом их укромные местечки, так что стоило лишь кому-нибудь из врагов высунуться, и тот с высокой вероятностью нарвался бы на пулю. Впрочем, схоронившийся за разбитым пультом Гурон тоже имел возможность следить за обстановкой и строить на основе своих наблюдений оперативные тактические планы.

Уцелевший пролет панорамы, который здорово помог Кальтеру предугадать направление вражеской атаки, теперь вдруг нежданно-негаданно оказал майору медвежью услугу. Не высовываясь из-за укрытия, Гурон метнул гранату, с расчетом, чтобы она перелетела через торчащий посреди зала генератор. Индеец мог при этом даже не целиться. Все, что от него требовалось, это размахнуться посильнее и швырнуть повыше предназначенный для интрудера сюрприз. А точность броска особой роли не играла – оконное стекло за спиной Кальтера перенаправило гранату именно туда, куда Гурону было нужно.

Отскочив от окна, граната брякнулась в паре метров от майора и завращалась на полу, словно раскрученная бутылочка в одноименной детской игре. Противник выкуривал интрудера из убежища прямо под пули, но иного пути у Кальтера не было. Его только что согнали с единственного безопасного места в зале, и куда бы майор ни кинулся, везде он был досягаем для вражеских стрелков.

Взрыв шарахнул в тот момент, когда Кальтер стремительным броском выскочил из-за генератора, а потом, наплевав на сломанные ребра, нырком плюхнулся на пол и покатился по нему во фланг рассредоточившегося по залу противника. Следом за взрывом загрохотали автоматы сектантов, которые только и ждали момента, чтобы начать пальбу по отчаянно маневрирующей цели. Одна из пуль вскользь зацепила Кальтеру плечо искалеченной руки, а еще одна пропорола мягкие ткани внешней стороны правого бедра. Оставайся интрудер сейчас на ногах или кинься не в ту сторону, вряд ли дело ограничилось бы двумя касательными пулевыми ранениями. Но поскольку майор изо всех сил разыгрывал из себя трудную мишень, то и отделался минимальными в его положении потерями.

Маршрут бегства был выбран Кальтером отнюдь не наобум. Четыре вражеских укрытия располагались по палубе примерно в одну линию, и потому, забежав во фланг этого маленького фронта, майор создал ситуацию, при которой стрелки противника перекрывали друг другу сектор обстрела. Лишь правофланговый сектант мог отчетливо видеть перед собой цель (он-то в итоге и задел прыткого Кальтера двумя пулями). Но поскольку этот монолитовец был из числа тех, кого майор изловчился ранить при десантировании на крышу, он заметно проигрывал «мизантропу» в проворстве и не успел увернуться, когда идущий в контратаку Кальтер открыл по нему встречный огонь.

Интрудер тремя выстрелами пригвоздил замешкавшегося монолитовца к его укрытию – перевернутому набок столу. После чего воспользовался этим же столом и телом мертвого врага в качестве щита, дабы спокойно перезарядить опустошенный магазин. На боль в простреленных плече и бедре Кальтер не обращал внимания, да и после пережитой им недавно боли новая казалась лишь мелкой неприятностью. Истовое желание выжить заставляло майора забыть о подобных «царапинах» и броситься на врага так, как бросается кошка на зажавшую ее в угол собаку: стремительно, яростно и невзирая на оскаленные собачьи клыки.

Перезарядив магазин, Кальтер решил обстрелять соседние укрытия, держа под рукой автомат убитого сектанта, чтобы быстро поменять свое оружие на трофейное, как только в «ВМК» иссякнут патроны. Но ближайший к майору враг не желал вести позиционную войну. Смекнув, чем занимается интрудер, монолитовец решил не проморгать эту кратковременную паузу. Пригнувшись, он кинулся в атаку, намереваясь нашпиговать противника свинцом до того, как тот снова вступит в бой. При этом бесшабашный сталкер стал поливать укрытие «особиста» короткими очередями, дабы не позволить ему высунуться и одновременно самому не растратить раньше времени патроны.