Холодная луна

— Когда я свободен от выслеживания преступников… — кивок на доску, — я занимаюсь лечебной гимнастикой. И гораздо больше, чем нужно, как заявляет Том. До дурноты. Вряд ли подобное отношение можно назвать принятием.

— Принятие выражается совсем не в том, в чем вы думаете. Вы приняли свое состояние и начали борьбу с ним. Вы ведь не сидите просто так целый день. О, извините, вам ведь действительно приходится сидеть.

Райм рассмеялся, и Кэтрин поняла, что ему понравилась ее несколько грубоватая шутка. Она видела, что Райм не относится к числу людей, ценящих деликатность и политкорректность.

— Вы принимаете реальность такой, какая она есть. Вы пытаетесь изменить ее, но не лжете себе. Это вызов, довольно жесткий, тем не менее он не пробуждает в вас озлобления.

— Мне думается, вы ошибаетесь.

— А, вы дважды моргнули. В кинезике одна из самых очевидных стрессовых реакций. Вы сами не верите тому, что говорите.

Он снова рассмеялся.

— Тяжело с вами спорить. — Райм допил свое виски.

— Линкольн, вам меня не одурачить. Но не беспокойтесь. Я сохраню ваш секрет.

Открылась дверь, и в комнату вошла Амелия. Женщины поприветствовали друг друга. Поведение и глаза Амелии свидетельствовали о том, что ее что-то сильно беспокоит. Она подошла к центральному окну, выглянула на улицу и закрыла жалюзи.

— В чем дело? — спросил Райм.

— Мне только что позвонила соседка и сказала, что сегодня кто-то подходил к моему дому и спрашивал обо мне. Он представился как Джо Треффано. Я работала с Джо в патрульной полиции. Он задавал соседям массу вопросов, осматривал здание. Соседка сочла его поведение несколько странным и сразу же мне позвонила.

— Думаешь, что кто-то выдавал себя за Джо, что это был не он?

— Конечно. Джо в прошлом году уволился из полиции и переехал в Монтану.

— Возможно, он приехал и решил навестить тебя.

— Если так, то это мог быть только его призрак. Джо разбился на мотоцикле прошлой весной… Кроме того, за мной и Роном кто-то следил. А сегодня утром кто-то рылся у меня в сумочке. Которая, между прочим, лежала в моей машине, и та была заперта. Ее взломали.

— Где?

— На Спринг-стрит, рядом с мастерской флористки.

И тут Кэтрин почувствовала какое-то смутное беспокойство.

— Мне кое-что нужно вам сообщить, — сказала она. — Возможно, в этом нет ничего особенного, но, думаю, упомянуть следует.

* * *

Час был поздний, но Райм созвал всех: Селлитто, Купера, Пуласки и Бейкера.

Амелия пристально их всех оглядывала.

— У нас появилась проблема, о которой мы хотим вас всех известить, — сообщила она. — Кто-то следил за мной и Роном. И Кэтрин только что сказала мне, что тоже кого-то видела.

Кэтрин кивнула.

Амелия перевела взгляд на Пуласки:

— Ты говорил мне, что заметил тот «мерседес». А больше ты его не видел?

— Нет. С полудня больше не видел.

— А ты, Мэл? Не заметил ничего особенного?

— Думаю, что нет. — Стройный молодой эксперт поправил очки на переносице. — Хотя, откровенно говоря, я и не присматривался. Мы, лабораторные крысы, не привыкли к тому, чтобы за нами следили.

У Селлитто тоже создалось впечатление, что он что-то такое заметил.

— Когда ты был сегодня в Бруклине, Деннис, — обратилась Амелия к Бейкеру, — у тебя ведь тоже появилось ощущение, что за тобой наблюдают?

Он ответил не сразу. Но после паузы отрицательно покачал головой:

— Я? Я не был в Бруклине.

Амелия нахмурилась:

— Не был?

Бейкер снова покачал головой:

— Нет.

Амелия повернулась к Кэтрин, которая внимательно изучала Бейкера. Та кивнула.

Рука Амелии скользнула к «глоку», и она повернулась к Бейкеру:

— Деннис, держи руки так, чтобы я могла их видеть.

Его глаза расширились.

— Что?

— Нам нужно немного побеседовать.

Никто из остальных находившихся в комнате — с ними уже провели предварительную беседу — никак не прореагировал на происшедшее, хотя рука Пуласки также переместилась к пистолету. Лон Селлитто занял позицию за спиной у Бейкера.

— Эй, эй, эй, — произнес Деннис, нахмурившись и оглядываясь на крепкого детектива. — Что вообще все это значит?

— Нам необходимо задать тебе несколько вопросов, Деннис, — ответил Райм.

Кэтрин Дэнс сочла необходимым упомянуть не о том, что за ней кто-то следил. Амелия заговорила о слежке только ради того, чтобы сбить с толку Бейкера. Кэтрин вспомнила, что когда Бейкер упомянул, что был у мастерской флористки, он вдруг скрестил ноги, отвел глаза и принял позу, свидетельствующую о возможной лжи. В тот момент он сказал, что только что прибыл оттуда и не может припомнить, открыли Спринг-стрит для движения транспорта или нет. А так как Кэтрин полагала, что Деннису незачем лгать относительно того, где он был, она и не обратила тогда внимания на необычные особенности его поведения.

Однако стоило Амелии упомянуть о том, что кто-то проник к ней в машину во время обследования места преступления на Спринг-стрит — где был и Бейкер! — как Кэтрин мгновенно вспомнила странное поведение лейтенанта. Амелия позвонила Нэнси Симпсон, которая тоже там была, и спросила, когда уехал Бейкер.

— Сразу же после вас, детектив, — ответила Нэнси.

Но Бейкер ведь утверждал, что он оставался там почти целый час.