Холодная месть

— «М-ЛОГОС» не ошибается. — Генерал подтолкнул папку к Пендергасту. — Теперь я знаю о вас достаточно, чтобы увериться: вы свое обещание выполните. — Он сделал глубокий вдох. — И нам остается лишь попрощаться, мистер Пендергаст.

Глава 39

Черная топь, штат Луизиана

Нед Беттертон вынул из кармана платок и вытер лоб — наверное, в сотый раз. Одет он был в свободную тенниску и шорты, но все равно мучился от удушливой жары. Кто бы подумал, что поздней осенью здесь такая духота! А ушибленную руку, плотно замотанную бинтом, казалось, медленно поджаривали на гриле, будто чертова цыпленка.

Хирам — тот самый беззубый старик, с которым Нед разговаривал на ступеньках строящейся «Крошки», — стоял за рулем потрепанного аэроглиссера, натянув до ушей бесформенную шапку. Он перегнулся через поручни и выпустил в воду длинную струю бурой от табака слюны, затем выпрямился и снова уставился на узкую протоку, ведущую в зеленые заросли.

Проведя всего час в архиве администрации округа, Нед Беттертон выяснил, что Испанский остров — бывший охотничий домик в глубине Черной топи, принадлежавший семье Броди. Узнав это, Нед тут же принялся выслеживать Хирама. Пришлось попотеть, прежде чем старый босяк согласился доставить его на Испанский остров. В конце концов стодолларовая купюра и бутылка бурбона «Старый дедушка» сделали свое дело. Но и согласившись, Хирам назначил встречу у черта на куличках — у дальнего северо-западного края трясины. Не хотел попасться на глаза своре Крошки.

Когда отплыли, Хирам поначалу угрюмо отмалчивался, нервничал и вид имел до крайности унылый. Но репортер хорошо знал человеческую природу, говорить не заставлял, зато оставил на виду бутылку. И через два с половиной часа плавания и неоднократного прикладывания к горлышку у старины Хирама начал развязываться язык.

— Сколько еще осталось? — спросил Нед, опять вытирая лоб.

— Минут пятнадцать, — ответил тот, задумчиво выплевывая новую бурую струю. — Или двадцать. Мы в самую чащобу залезли.

Беттертон подумал, что старик не шутит. По берегам стояли плотной чередой кипарисы, зелено-коричневое плетение ветвей заслоняло солнечный свет. Стало совсем душно, жарко и влажно, словно в горячей ванне. Голосили птицы, жужжали насекомые, время от времени слышался тяжкий всплеск — аллигатор соскальзывал в воду.

— Думаешь, агент ФБР добрался до Испанского острова? — спросил Нед.

— Откуда мне знать, — отозвался Хирам. — Он-то не сказал.

Беттертон провел пару весьма занимательных дней, изучая материалы о Пендергасте. Нелегкое это оказалось дело, не хватило бы и недели на полноценное журналистское расследование. Может, и месяца. Парень оказался из нью-орлеанских Пендергастов, странной древней семейки англо-французского происхождения. Семейка поразительная. Эксцентричные — не то слово. Сумасброды, безумцы, ученые, знахари, исследователи, шарлатаны, торговцы, мошенники, колдуны — и убийцы. Да, самые настоящие. Старая тетушка отравила всю семью и попала в сумасшедший дом. Один из отдаленных кузенов был выдающимся фокусником и учил ремеслу самого Гудини. У Алоизия Пендергаста имелся странный братец, про которого достоверных сведений было немного, но ходили жутковатые слухи. Этот братец недавно пропал в Италии.

Но больше всего заинтересовал Неда пожар. Когда агент Пендергаст был еще ребенком, разъяренная толпа в Нью-Орлеане сожгла фамильный особняк Пендергастов на Дофин-стрит. Официальное расследование так и не выяснило, кто за этим стоял. Хотя никто не признался в соучастии, многочисленные допрошенные назвали несколько плохо сочетающихся причин поджога: дескать, в семье практиковали вуду, сын убивал домашних животных у соседей, и вообще Пендергасты хотели отравить всю питьевую воду в городе. Однако, пробираясь сквозь этот бред, Беттертон отчетливо ощутил: распространявшаяся дезинформация была заботливо и умело срежиссирована кем-то оставшимся в тени и желавшим уничтожить Пендергастов.

Похоже, у них есть могущественный тайный враг…

Лодка выехала на илистую топкую мель, и Хирам прибавил оборотов. Стесненная растительностью протока впереди раздваивалась. Глиссер продвигался по-черепашьи, с невыносимой медлительностью. На взгляд Неда, обе протоки выглядели одинаково: темные и унылые, со свисающими, будто колбасы в коптильне, лианами и ветвями кипарисов. Хирам задумчиво почесал подбородок, затем глянул вверх, словно хотел разглядеть солнце в сплетении ветвей над головой.

— Мы ведь не заблудились, правда? — спросил Беттертон, вдруг осознав, что доверяться старому пьянчуге было не самым благоразумным решением.

Если здесь случится нехорошее, сам не выберешься. Все, финиш. Из адского болотного лабиринта назад дороги не найти.

— Не-а, — рассеянно отозвался Хирам и вдруг повернул глиссер в левую протоку.