Холодная тьма

Метис и я покинули здание для английского и истории и прошли через верхний двор к зданию для математики и естественных наук. Я зарылась подбородком поглубже в мой серый шарф, чтобы оставаться в тепле, но казалось, что воздух вокруг меня с каждым шагом становился всё холоднее. Почти так, как будто приближалась буря.

Я последовала за Метис в здание, а потом мы спускались всё дальше вниз, через ряд электронных и магически защищённых дверей, пока, в конце концов, не стало казаться, будто мы так глубоко под землёй, и что никогда больше не увидим солнца.

Наконец мы достигли огромной двери, которая была сделана из того же тёмно-серого камня, как и остальное здание. Толстые, железные прутья покрывали дверь, а в камне были вырезаны два сфинкса.

Существа выглядели даже ещё более дикими, чем те, что находились снаружи, возле ворот, как будто их единственная цель состояла в том, чтобы охранять то, что находилось за дверью и удержать это там. Не имело значения, как часто я спускалась сюда вниз, при виде злобно смотрящих сфинксов, мне всегда становилось не по себе. Я вздрогнула и отвернулась.

Метис выловила большой ключ из кармана своей куртки и сунула его в замок. Дверь открылась с громким скрипом, и мы вошли внутрь.

У тюрьмы была куполообразная крыша, такая же, как в библиотеки древностей и она казалась намного больше, чем должна была бы быть, учитывая то, как глубоко мы находились под землёй. Стеклянные камеры образовывали три этажа в вышину по диаметру стен тюрьмы.

Я всегда находила немного странным то, что это было единственное место на кампусе, где не было статуй богов и богинь или мифологических существ. Вместо этого на потолке был вырезан рельеф руки, которая держала огромные, уравновешенные весы. Тем не менее, она была не менее зловещей.

Прямо рядом с дверью стоял письменный стол. Обычно за ним сидела Равен и читала один из своих глянцевых журналов, но сегодня стул был пустой. Метис заметила мой вопрошающий взгляд.

- Равен нужно было пойти в столовую, чтобы собрать некоторые вещи для кофейной тележки, - объяснила она. - Кроме того нет возможности, что Престон куда-нибудь уйдёт. Если бы другие Жнецы хотели освободить его, то уже давно бы сделали это.

Её объяснение имело смысл, но оно не сделало мое нахождение здесь более счастливым. Это ничто не сможет сделать. Я поставила мою сумку на письменный стол Равен и повернулась к середине тюрьмы.

Престон Эштон сидел, ссутулившись, возле каменного стола в середине комнаты, прямо под рельефом с рукой с весами. Не смотря на то, что на нём был одет оранжевый комбинезон и бумажная обувь, Престон был симпатичным парнем со очень светлыми волосами, ярко-голубыми глазами и угловатым лицом. По крайней мере, я считала его фантастичным, пока он, что же, пока он пару раз не попытался убить меня. Когда я теперь смотрела на Престона, я видела только красные искры, присущие Жнецам, глубоко в его глазах.

Престон поднял голову, когда услышал наши шаги, и скривил губы в презрительную усмешку.

- Ах, цыганочка, - сказал он. - Ты уже в течение нескольких недель не была здесь внизу. Я уже подумал, что ты во время каникул просто про меня забыла.

Как будто я могла когда-нибудь забыть Престона и то, какими страшными вещами он угрожал моей бабушки Но было не благоразумно, показывать Жнецу, как я его боялась - это сделало бы его только счастливым.

- Действительно, во время каникул я совершенно вычеркнула тебя из моих мыслей, - объяснила я холодным голосом, когда села на каменный стул напротив него. - Было довольно освежающе несколько недель не копаться в твоих извращённых мыслях.

Престон бросился вперёд, но цепи, которые удерживали его руки на столе, а ноги на полу, предотвратили его попытки приблизиться ко мне.

- Спокойно, гнедой, - издевалась я. Престон откинулся назад на спинку своего стула и одарил меня холодной улыбкой, хотя его щёки пылали от гнева.

- Увидим, кто будет смеяться последним, цыганочка.

Я проигнорировала холод, который, как всегда, при его насмешливом тоне, распространился во мне, схватила его руки и вызвал мою магию. Следующие четверть часа я провела, пытаясь исследовать мысли Престона и сортировать его воспоминания - все эти страшные, ужасающие вещи, которые он сделал, являясь Жнецом. Я видела людей, которых он убил, всех, кого он пытал, всех, кому он когда-либо делал больно. Я видела всё - и это было действительно, действительно скверно.

- Ты что-нибудь нашла? - спросила Метис. Я покачала головой.

- Ничего. Только воспоминания, которые уже знаю. Я не думаю, что он что-то знает о нападение на Колизей. Или где, возможно, спрятан кинжал Хельхейма.

Престон поднял вверх одну бровь.

- Ты всё ещё ищешь кинжал, цыганочка? Я думал, что такая умная девочка, как ты, за это время уже нашла его.

- Заткнись Жнец. - Я снова взяла его за руки.

И снова ничего не нашла. Никакой ссылки на то, что Престон что-то знал о нападении, а также ни малейшего понятия о том, где находился кинжал. Я снова выпустила его руки, когда прозвенел мобильный Метис. Профессор вытащила телефон из своей сумки.