Холодная война

Если Собчака запугать всерьез, он начнет нести околесицу или замолчит вовсе. Галичев прекрасно понимал, что не должен давать выход бушевавшей в нем злобе. Надо заставить себя успокоиться и вести разговор разумно.

- Послушайте, Собчак, - сказал он, - люди напуганы, и я не могу упрекать их в трусости. Они поговаривают о забастовке, остановке насосов. Подскажите мне что-нибудь такое, что могло бы их успокоить. Заставило бы перестать бояться того, что находится за пределами станции.

- За пределами? - переспросил Собчак. Он нервозно рассмеялся, немного пришел в себя и вытер пот со лба. - Я бы боялся Москвы и того, что они сделают с тем, кого выберут ответственным за события внутри станции, а вовсе не за то, что Лигачева ходила в разведку. Да, за пределами станции что-то произошло что-то, зарегистрированное приборами как сейсмическая подвижка, что-то, вызвавшее повышение температуры, что-то, поднявшее уровень радиоактивности. Но это "что-то" находится за пределами станции, где-то в снегу, а не здесь. Стены у нас бетонные, двери стальные - чего людям бояться, Галичев, привидений? Они у вас дети?

Галичев крупный мужчина. Он появился здесь, когда станция еще только строилась, в составе бригады строителей, прокладывавших нефтепровод. Собчаку ли учить его? Он схватил ученого за отвороты грязного белого халата и приподнял над креслом словно тряпичную куклу.

- Шли бы вы к дьяволу, Собчак! - взревел Галичев. - Сидя здесь взаперти со своими бумагами, руководствами и аппаратурой, вы не в состоянии почувствовать это, но все остальные чувствуют! - Он тряс ученого, как терьер трясет крысу. За пределами станции что-то есть, Собчак! Мы все это знаем, мы ощущаем это. Оно наблюдает за нами и ждет. Я не сомневаюсь, что оно разделалось с дозором. Не могу сказать, погибли люди или еще живы, однако знаю, что они исчезли. И стальные у нас двери или нет, но это "что-то" пытается до нас добраться!

- Вы сумасшедший, - с трудом выдавил из себя Собчак.

Галичев швырнул ученого обратно в кресло.

- Сумасшедший? - повторил он. - Может быть. Но если я в здравом уме, то там что-то есть, и оно не удовлетворится исчезнувшими солдатами. Рано или поздно это "что-то" явится за всеми нами!

- Это же смешно! - воскликнул Собчак. - Смешно! Там, за пределами станции, что-то действительно есть, Галичев, или было, но это наверняка не полярное чудовище-привидение, которое явилось, чтобы всех нас сожрать в постелях. Самое большее, что я могу предположить, - американский самолет или спутник.

- Американский? - испуганно переспросил Галичев и напрягся. - Что здесь могло понадобиться американцам?

- Кто знает? - ответил вопросом Собчак. - Но удар рухнувшего самолета, если он достаточно большой, мог бы вызвать сейсмический всплеск. Подъем температуры могло вызвать сгоревшее топливо, и кто не сможет догадаться, откуда взялась радиация? Не правдоподобнее ли такое предположение, чем ваши домыслы о привидениях, которые умеют проходить сквозь стены?

Галичев задумался.

- А исчезновение солдат? - спросил он. Собчак пожал плечами:

- Может быть, попали в устроенную американцами засаду или были застигнуты взрывом... Галичев нахмурился:

- А взрыв был? - Он жестом показал на сейсмограф и соседние приборы.

- Ну... трудно сказать наверняка, - ответил Собчак, и Галичев понял, что никаких подтверждений взрыва не было. - Пурга уничтожила показания. Но взрыв мог быть, хотя я не имею права утверждать это. Правда, наверняка небольшой.

Галичев пристально посмотрел на Собчака.

- Вы сами-то в это верите? - гневно спросил он.

Собчак глубоко вздохнул:

- Я говорил вам, Галичев, мне это не известно. Я - ученый и верю только тому, что вижу, что могу продемонстрировать. Я ничего не беру на веру. Мысль о приземлившихся неподалеку от нас американцах - моя лучшая гипотеза, но у меня нет никакого средства ее проверить, никакого до тех пор, пока не прекратится пурга и не вернется лейтенант Лигачева с более многочисленным отрядом солдат.

- Ладно, - сказал Галичев, поворачиваясь к выходу. - Я принимаю ваши заверения в неведении и предположение, что возле станции могут быть американские шпионы. Продолжайте наблюдать за своими циферблатами и датчиками, Собчак, и немедленно известите меня, как только что-то обнаружите. Если вам снова придется говорить с властями или с кем угодно другим, известите меня и об этом. А теперь я попытаюсь успокоить людей и убедить вернуться к работе.

- Очень хорошо, - важно изрек Собчак, обретая утраченное было чопорное спокойствие. - Благодарю вас, Галичев.

Галичев быстро миновал пустовавший холл научной станции и зашагал по коридору, направляясь в противоположный конец комплекса. После влажного тепла убежища Собчака холодный воздух перехода был подобен бодрящему ливню, разгонявшему туман.