Холодная война: политики, полководцы, разведчики

В августе прошли сразу несколько демонстраций, которые разгонялись. 31 августа силы безопасности задержали в разных городах в общей сложности четыре тысячи человек. Такого масштаба протестов не было ни в одной иной социалистической стране. В ноябре отпустили Лexa Валенсу. Польское руководство считало, что он больше не опасен. В Москве этого не понимали.

Сменивший Брежнева в Кремле Юрий Владимирович Андропов 29 ноября 1982 года пытался подтолкнуть Ярузельского к ужесточению режима: «Среди мер, которые Вы принимаете, важнейшее место должно занимать поддержание готовности армии и органов безопасности в любой момент нанести удар по контрреволюции… Важно довести до конца судебные процессы над главарями контрреволюции…»

В Варшаве не хотели усугублять положение. У польских руководителей была иная история и иной менталитет. 16 июня 1983 года в страну приехал папа римский. Спустившись по трапу, он поцеловал родную землю.

Иоанна Павла II принял Ярузельский. Он вспоминал, как от волнения у него тряслись ноги и подгибались колени. Через месяц, 22 июля, он отменил военное положение. А в октябре Лех Валенса получил Нобелевскую премию мира. Но цензура сохранялась, «Солидарность» была запрещена, политических заключенных не выпустили, скрывавшихся лидеров профсоюза искали, чтобы посадить.

Заместитель главы правительства Мечислав Раковский в сопровождении телевизионных журналистов приехал на судоверфь в Гданьске, где вновь приступил к работе электрик Лех Валенса, и публично сказал ему:

— Настанет время, когда западная пресса потеряет к вам интерес, и тогда вы останетесь в полном одиночестве.

Глава польской католической церкви кардинал Глемп публично ответил Раковскому: образованный человек, позволяющий себе оскорблять простого рабочего, сам останется в одиночестве, а рабочий ощутит поддержку тысяч таких же, как он, людей, которые воспримут это оскорбление столь же болезненно.

Режим продолжал давить тех, кого считал врагами. Одна из трагедий произошла осенью 1984 года. Во время военного положения право говорить свободно осталось только у священнослужителей. Вот тогда вся страна и услышала имя ксендза Ежи Попелюшко. В тяжкие часы его проповеди вселяли надежду.

Попелюшко создал центр помощи нуждающимся, собирал пожертвования, из-за границы ему присылали гуманитарную помощь. В отличие от некоторых отцов церкви Попелюшко, худой, почти истощенный, но равнодушный к мирским благам, сам иностранной помощью не пользовался. Он называл себя отцом Ежи и с милой улыбкой спрашивал, чем он может быть полезен.

Ежи Попелюшко родился 14 сентября 1947 года в очень простой семье, где было пятеро детей. Родители назвали его Альфонсом, но это имя ему не нравилось, и он захотел стать Ежи. Его родители вспоминают, что он с детства очень тянулся к религии. Когда вырос, захотел поступить в семинарию. Его не хотели брать по причине слабого здоровья. В июне 1965 года семнадцатилетний Попелюшко поехал в Варшаву и опустился на колени перед ректором семинарии, который не смог ему отказать.

Будущему священнику пришлось послужить в армии. Семинаристов отправляли в казарму в надежде на перевоспитание в социалистическом духе. Он и без того был слабым от рождения, армейская служба подорвала его здоровье. В институте гематологии ему поставили диагноз — анемия. Он вынужден был постоянно принимать лекарства и находиться под медицинским контролем.

28 мая 1972 года Ежи Попелюшко был посвящен в сан, ему не было и двадцати пяти.

Молодого священника приметил сам глава Польской католической церкви кардинал Вышинский. Ксендз Ежи служил столь ревностно, что епископы опасались за его здоровье. От него требовали, чтобы он побольше отдыхал, и даже перевели в менее посещаемый костел. Но для Попелюшко не было иной жизни, кроме служения Богу.

31 августа 1980 года рабочие металлургического комбината в Варшаве, которые объявили забастовку, чтобы поддержать товарищей в Гданьске, пришли к кардиналу Вышинскому и попросили прислать им священника. Отслужить мессу попросили Попелюшко. Он внезапно ощутил, как он нужен этим людям. Так он стал капелланом на огромном металлургическом заводе в Варшаве, где быстро завоевал сердца рабочих.

Для него большой потерей была смерть кардинала Вышинского 28 мая 1981 года.

— Долг христианина — следовать правде, даже если правда нам дорого обходится, — говорил Попелюшко своим прихожанам. — Попросим Бога помочь нам сохранять достоинство каждый день нашей жизни.

После введения военного положения его проповеди в костеле Святого Станислава Костки привлекали огромное количество верующих. Попелюшко поддерживал живой дух «Солидарности». Его поведение раздражало и руководство церкви, которое считало введение военного положения меньшим злом. Большим злом было вторжение частей Советской армии. Но Попелюшко не делал попыток быть сдержанным и не прислушивался к предупреждению епископов.

Имя Ежи Попелюшко значилось в списке шестидесяти девяти священников, которых социалистическое правительство обвинило в том, что они пересекли опасную линию, отделяющую политику от религии.