Холодная война в «сердце Африки». СССР и конголезский кризис, 1960–1964

Вдохновленный заявлением Беленского и молчаливым сочувствием Британии, Чомбе вообразил, что он «может продержаться и что родезийские войска даже придут к нему на помощь». Он провоцировал ООН на применение силы. Перебежчик из стана наемников бельгиец Андре Кремер сообщил О’Брайену, что министр внутренних дел Мунонго дал ему задание сколотить диверсионную группу для вооруженных нападений на персонал ООН. Среди намеченных жертв был заместитель О’Брайена Мишель Томблэн. Показания Кремера подтвердили захваченные силами ООН документы службы безопасности Катанги. О’Брайен потребовал увольнения Мунонго. Чомбе отказался, и 2 сентября О’Брайен заявил, что ООН не будет «поддерживать “нормальные отношения” с правительством, если в его состав входит человек, на которого падают столь серьезные подозрения»[658].

Мунонго спровоцировал этнический конфликт, который серьезно осложнил обстановку в Касаи. Проживавшие в Катанге балуба делились на балуба из Касаи и катангских балуба. Касайские балуба в большинстве поддерживали Я. Сендве и П. Лумумбу. Верховный вождь балуба Касонго Ниембо был сторонником КОНАКАТ, партии Чомбе. Накануне парламентских выборов в мае 1960 г. люди Ниембо напали на касайских балуба после визита в Камину и выступления на предвыборном митинге Я. Сендве. Среди шести убитых был ребенок, которому отрезали голову[659]. После выборов Калонжи и Чомбе договорились, что завоевавший мандат в катангский парламент протеже Калонжи Рафаэль Бинту будет поддерживать КОНАКАТ, что обеспечило партии большинство. Взамен Чомбе гарантировал безопасность гражданам Касаи на территории Катанги. Стороны соблюдали договоренность, пока в начале августа 1961 г. по приказу Мунонго не был арестован Бинту. Это была провокация, месть Чомбе Калонжи за признание соглашений в Лованиуме и вхождение Южного Касаи в состав Конго[660]. Как по сигналу, лунда, народ, к которому принадлежали Чомбе и Мунонго, начал погромы и преследования балуба (местных и касайских). Многие из них искали защиты у ООН. 12 сентября в лагере беженцев находилось 45 тыс. человек, а дальше сотрудники ООН «потеряли счет»[661].

Лагерь стал символом оппозиции катангцев режиму Чомбе. О’Брайен описывает его как «огромный лачужный город, разделенный на “авеню” с магазинами, барами и ресторанами», где «была не только “авеню Лумумбы”, но и “авеню Хрущева”». Это, конечно, не означало, что «обитатели лагеря были настоящими коммунистами»: «Мало кто из них мог иметь сколько-нибудь ясное представление о коммунизме, а о Хрущеве они, по-моему, знали только две вещи. Во-первых, он поддерживал Лумумбу, которого они считали героем и мучеником, тогда как западные страны и даже ООН затравили его. <…> Второе, что они знали о Хрущеве, – это то, что он коммунист, а так называли в Катанге всякого, кто поддерживал ту или иную партию, не одобряемую Юнион Миньер»[662].

ООН стало готовить новую силовую операцию против катангских сепаратистов. 9 сентября войска ООН получили серьезное подкрепление. В Элизабетвиль прибыл индийский батальон непальских гуркхов, которые отличались строгой дисциплиной и высокими боевыми качествами. Киари подготовил план, предусматривавший захват административных зданий в Элизабетвиле, арест Чомбе и четырех его главных соратников. Генеральный прокурор, назначенный правительством Адулы, подписал необходимые ордера. Ознакомившись с планом, Хаммаршельд его в принципе одобрил. Он планировал прибыть в Леопольдвиль 13 сентября и рассчитывал помочь Чомбе «спасти лицо», убедив его прибыть в столицу для переговоров с Адулой[663].

12 сентября прибывший в Элизабетвиль Киари и О’Брайен сделали последнюю попытку договориться с Чомбе. Он заявил, что «настроен в пользу разрешения африканских проблем на основе конфедерации, в духе решений Тананаривской конференции». А на приглашение Хаммаршельда приехать в Леопольдвиль Чомбе ответил, что там он встречаться с Адулой не будет, и в свою очередь пригласил генсека в Элизабетвиль. Киари дал указание О’Брайену начать в 4 часа следующего дня операцию «Мортор». «Самое главное, – сказал он напоследок, – никаких полумер». Киари выполнял инструкции представителя генсека ООН в Конго С. Линнера. Тот заявил впоследствии, что «Хаммаршельду не было заранее известно об операции “Мортор”, и эту операцию он, Линнер, предпринял под свою личную ответственность в соответствии с общими указаниями и известными ему пожеланиями Хаммаршельда»[664].

Одни исследователи считают, что это соответствовало действительности[665]. Другие доказывают, что Хаммаршельд дал разрешение на операцию «тайно, через Киари», полагая сделать Чомбе более сговорчивым[666].